Фантастика 1980

И все-таки настал день, когда пришлось их разобрать. Я разбил часы по нелепой случайности, уронив на пол в ванной. Звук удара был таким, что сердце у меня упало. Внешне, правда, часы нисколько не изменились, даже стекло не разбилось. Но, конечно, больше они не работали.

Дней десять я то и дело грустно доставал часы из стола, надеясь на чудо. Нет, часы не работали, и наконец я решил пойти в мастерскую.

Вы пробовали когда-нибудь найти мастерскую по ремонту электронных часов? Мне это удалось не сразу, а когда я ее наконец разыскал, первое, что бросилось в глаза, это большой плакат. «Часы с браслетом не принимаются» — гласил первый пункт. «За качество устанавливаемых батареек мастерская ответственности не несет» — не менее лаконично сообщил плакат дальше. Из третьего пункта можно было узнать, что «Правильность хода часов после обмена батареек мастерская не гарантирует». Но последний, четвертый пункт, поразил меня окончательно. Черным, а вернее, синим по белому там обозначалось: «Мастерская не несет ответственности, если в процессе смены батареек будет повреждена электронная схема часов». Да, электронные часы, судя по всему, чинить еще не научились, кроме того, и мастер, которому я все-таки показал часы, сокрушенно объявил, что впервые видит часы такой конструкции и что вряд ли вообще кто-нибудь починит. Я понял, что в мастерской мне больше делать нечего. И я ушел. Наверное, надо было все же где-то искать другого мастера, который взялся бы их починить, не сомневаясь в успехе. Но я уже перестал верить, что та кой существует.

А дома — даже не знаю, что именно меня подстегнуло, — я решительно вдруг стал снимать с часов крышку, чтобы своими глазами посмотреть, как они устроены и что случилось. Терять мне теперь было нечего.

Крышка сначала не поддавалась, потом с легким щелчком снялась. За ней оказалась еще одна блестящая металлическая крышка с небольшим, размером с маленькую таблетку, пазом для батарейки.

С трудом вынув батарейку — может быть, в ней все было дело? — я на всякий случай протер ее и снова поставил на место. Часы по-прежнему не работали. Тогда я снял и вторую крышку.

То, что было под ней, мне, конечно, ни о чем не говорило.

Какие-то маленькие незнакомые детали, кажется, их и называют интегральными схемами. Я долго всматривался в переплетение тончайших деталей, с отчаянием сознавая, что ничего не понимаю… Теперь трудно сказать, показалось мне тогда, или так и было на самом деле, один из крохотных проводков вроде бы немного отошел в сторону. Взяв тонкую иглу, осторожно, чтобы не задеть другие детали, я попытался вернуть его на место, и тут же рука вдруг дрогнула, и игла сорвалась, острие угодило прямо в хитросплетение деталей…, А дальше… дальше мне оставалось только убрать часы в стол.

Я понял, что теперь, должно быть, я испортил их совсем безнадежно. Быстро захлопнув крышки, я начал нажимать на кнопку и, конечно же, бесполезно. Вздохнув, я открыл ящик и засунул часы в самый дальний угол. И конечно, я даже не подозревал в тот момент, что уже стою на пороге невероятных событий.

Несколько дней я старался даже не вспоминать о часах. Но как-то вечером все-таки не выдержал и снова, надеясь на чудо, стал нажимать на кнопку. И вдруг чудо случилось — циферблат зажегся, и стало твориться что-то невероятное.

Сначала в бешеном темпе замелькали цифры — не только секунды, но даже цифры, показывающие годы. Потом ни с того ни с сего они сменились буквами. Затем опять пошли одни цифры. Чуть позже — какая-то совершенно непонятная смесь из букв и цифр. Потом появились почему-то одни семерки. Оторопев от неожиданности, в этот момент я отпустил кнопку, но семерки продолжали светиться и становились все ярче.

Так же неожиданно, как и появились, они исчезли. Потом циферблат вновь засветился. Сначала на циферблате по порядку промелькнули цифры от 0 до 9. Потом прошли буквы — весь алфавит, который завершился знаками препинания. Наконец циферблат снова погас, но я смотрел на него как завороженный: происходило то, чего быть не может.

Минут через пять циферблат опять засветился. Прежде всего появились те же семерки, вслед за ними стали зажигаться ряды букв. Буквы складывались в слоги, слоги образовывали слова.

И, не веря глазам, я прочитал: «Здравствуй, мы поздравляем тебя, вступившего с нами в контакт. Нам еще не совсем ясно, как ты вышел с нами на связь…»

Невероятно, но в этот момент я, помню, оторопело, растерянно подумал: «Наверное, я что-то испортил в часах, сдвинул или замкнул какие-то схемы. Вот и получился из них… радиопередатчик…».