Фантастика 1981

Получалось, по Никанору, человечество отроду слишком торопилось к очередным этапам своего далеко не бесконечного цикла и вот в роли блудного сына и без прежней технической оснастки, налегке воротившееся в покинутую некогда семью, Оно оказалось беззащитным против младшей родни, расплодившейся по обилию падали от людских междоусобиц.

…Еще не успела дотлеть воспаленная краснота на горизонте, выходные люки как по команде беззвучии захлопнулись, и тотчас тёмное, лишь силуэтно угадываемое стадо крупной хвостатой нечисти пронеслось мимо Дуни, причем крайняя особь прошмыгнула сквозь нее, безошибочно опознанная по гадливому шоку соприкосновенья. По счастью, сменившая род людской на земле четвероногая элита, в отличие от прочей живности единственно окрепшая в ходе неоднократных радиоактивных мутаций, подлая тварь даже при малом полусвете еще трусила нападать на позавчерашних владык земли, а величавая медлительность последних под влиянием долговременных тренировок на ускользание сочеталась у них с исключительным проворством, так что по крайней мере в обозримом радиусе разбойный набег не застал маленьких удальцов врасплох. Все же превосходство охотников не оставляло сомнений в судьбе дичи.

Пора было уходить, чтобы до рассвета вернуться в домик со ставнями, а Дуня все прощалась, насмотреться вдоволь не могла.

— Бедные, милые, кровные мои… — шепнула она и, зажав рот ладошкой, заплакала о крохотных человечках вместе с их неразлучным солнышком.

Провожатый сзади коснулся ее локтя, приглашая к мужеству:

— Не надо убиваться… — утешительно сказал он. — По незнанию иного они не нуждаются ни в чем и не помнят ничего, чтобы огорчаться сравнением. Там, внутри, у них тепло и безопасно. Ребятишки уже спят. — И Дуне оставалось согласиться, что, если свыкнуться немножко, любая действительность способна обеспечить еду и кровлю, а беспамятность — доставить покой душевный.

Так много уносила в душе, что за весь долгий обратный путь не обмолвились ни словом. По установившемуся обычаю, ангел проводил Дуню до самого дома. И весь следующий день никуда не выходила из светелки, рассеянно отвечала на вопросы, двигалась неслышно из боязни расплескать драгоценное воспоминанье.

…Кстати, я тогда же указал рассказчику на ряд вопиющих противоречий, заставлявших усомниться в правдивости рассказанного. Мимоходом, например, отозвавшись о Вселенной как о бессмысленной, в общем-то, канители с переливаньем из пустого в порожнее, он упустил из виду человека в ней, по его же словам, — населившего эту пустыню богами, магическими числами и тайнами, которых и сам до конца своего разгадать все равно не успеет. Или — как в столь прискорбных климатических, с неизбежным обледенением, условиях могла существовать пусть даже неприхотливая маршанция, тем более дети — если бы и приобрели от божественных предков, от нас, генетическую закалку в смысле избавления от излишней чувствительности?…

Вместо ответа Никанор со вздохом сожаления кинул слегка задумчивый взгляд мне на лоб и почему-то ничего не сказал себе в оправданье.

НАУКА НА ГРАНИ ФАНТАСТИКИ

ПАВЕЛ ПОПОВИЧ Наш мир двух солнц

— Четверть века активно осваивается космос. Но, хотя он во многом стал понятнее, загадок становится не меньше, а больше. Первый, кто сталкивается с загадочным в космосе, — это космонавт. С другой стороны, одна из самых интересных проблем — возможная встреча космонавтов и инопланетян.

Как вы, Павел Романович, относитесь к подобному шансу?

— У меня уже состоялась встреча с ними. Это произошло во время моего полета на орбитальном комплексе «Салют-3» — «Союз-14». Однажды после напряженного трудового дня я занял свое место у борта станции. Почитал немного и тут же заснул.

Проспал часа два, а потом чувствую: кто-то через входной канал тихо пробирается в станцию! Дальше больше — крадучись приближается ко мне и неожиданно вступает в борьбу.

Наотмашь, со всей силой бьет меня по лицу: по одной щеке, по другой.

Разумеется, поворачиваюсь, хочу рассмотреть, кто это: человек, неизвестное существо, инопланетянин? Не видно.

Не трогаю его, думаю, надо сберечь для науки. Зову на помощь своего напарника Юру Артюхина. Тот подбадривает меня. Но это мне не помогает, ибо незнакомец вконец распоясался — бьет и бьет меня по щекам. Тогда не выдержал (гостеприимство гостеприимством, но должны же быть границы…) — и как ударю его…

Да так сильно, что проснулся.

Оказалось, что книга, которую я читал перед сном, плавает по станции; листы от вентиляции шелестят и больно бьют меня по лицу…

Но если серьезно, то вопрос о возможности встречи космонавтов с инопланетянами пока остается без ответа. Я был бы рад такой встрече, но, что касается прогнозирования сроков, увы, здесь мы бессильны. Больше того, я считаю, что спорить о пришельцах из других миров, других галактик сейчас вообще не имеет смысла. До них мы вряд ли доберемся в ближайшие несколько тысяч лет, а ведь в нашей собственной солнечной системе сколько хочешь непознанного и таинственного. И расставить все по местам — наш долг.