Фантастика 1984

Мои доводы привели тетку в раздумье. Неохотно, но все же пришлось согласиться с тем, что сейчас, пока не заживет ручка-лапка, отпускать русалочку в реку опасно.

Я набрал речной травы, ряски и несколько камушков для аквариума. Мы осторожно опустили бутыль в кошелку и сверху прикрыли от любопытствующих глаз носовым платком.

В метро я держал кошелку у себя на коленях, то и дело приподнимал угол платка — как там наша добыча? — и каждый раз поспешно накрывал бутыль, встречаясь со взглядом, в котором ясно читались недоумение и испуг.

По пути домой мы заехали в зоомагазин, купили сушеных дафний, мотылей и трубочника.

— Надо бы приобрести аквариум, — подсказала тетка.

Я хотел было возразить, сказать, что до отъезда осталось немного, поживет и в бутыли, но побоялся теткиного гнева — она, конечно, не подозревает, что я хочу увезти это чудо к себе домой.

И вдруг, как это бывало в детстве, тетка будто прочла мои мысли:

— Не думаешь ли ты забрать ее с собой? — спросила она.

— Именно так.

Тетка опешила.

— Ну для чего она тебе?

— Как для чего? У меня Валерка с Аленой. — Сказал и спохватился: — Собственно, речь не о них. Во-первых, эту живность надо подлечить, и потом я заядлый аквариумщик, знаю, как за ней ухаживать. У тебя она может сдохнуть.

— Живность, сдохнуть… — Тетка не на шутку была возмущена. — Нет, ты не осознаешь до конца, что мы поймали. Разве к ней приложимы эти слова?

Меня уже начинали раздражать эти сантименты.

— Согласись, все же она не человек, — сказал я так громко, что на нас обернулись.

Тетка укоризненно промолчала.

Аквариум мы, однако, купили, так как до отъезда оставалось еще три дня.

В троллейбусе я опять украдкой сдернул платок. Наша находка настороженно повернула голову. Не развернулась всем корпусом, как это делают рыбы, а именно повернула свою удивительную, почти человеческую головку. Почти потому, что блестящее перламутровое лицо, хотя очертаниями и походило на девичье, было все же, грубо говоря, из рыбьего материала.

— Много рыбок поймал? — вытянула ко мне морщинистую шею сидящая рядом старушка, и я поспешно опустил платок.

Свидетели мне были не нужны. Хотя я уже и начал предвкушать, как покажу улов Людмиле, детям, коллегам, как все будут ахать и удивляться. Что там сиамские коты, доги, крокодилы в ваннах и даже львы в городских квартирах в сравнении с этим дивом!

Людмила уже была дома и вертелась перед зеркалом в новых красных сапожках на белой платформе.

— Как улов? — безразлично спросила она.

Мы с тетушкой переглянулись с заговорщицким видом. Я переместил русалочку из бутыли в аквариум и поставил его на стол. Пудель Филька спрыгнул с дивана, подбежал к столу и, дрожа от возбуждения, стал поскуливать и прыгать вокруг него.

— Всего одна рыбешка? — усмехнулась Людмила, мельком скользнув по аквариуму, но тут же осеклась. Я с удовольствием наблюдал, как она подошла к столу, наклонилась к аквариуму, глаза ее расширились, лицо побледнело.

— Что это? — Она как-то по-детски растерянно обернулась ко мне.

Застыв, чуть опираясь хвостом в дно аквариума, русалочка в упор разглядывала мою жену. В следующую минуту она всплыла вверх, высунула голову из воды, обвела взглядом комнату, будто пытаясь понять, куда попала, и опять нырнула на дно.

Людмила села на диван.

— Обыкновенная русалочка, — сказал я как можно спокойнее. — Андерсен, русские народные сказки, базарные коврики, симеизская дева…

Людмила вдруг расхохоталась.

— Господи, — с придыханием, вся еще в смехе, сказала она, — до чего забавная игрушка! Я грешным делом и впрямь подумала, что живая. И сколько это удовольствие стоит? Где купили? Была сегодня в «Детском мире» и ничего подобного не видела. Надо же, как научились имитировать природу! Живая, да и все!

— Она и есть живая, — строго перебила ее тетка.

Людмила недоверчиво взглянула на нее, потом на аквариум, из которого за нами наблюдали радужные глаза.

— Шутите?

— Вовсе нет.

Людмила встала, и я, не успев ничего сообразить, увидел, как она решительно сунула руку в воду, схватила русалочку, вытащила из аквариума и тут же с брезгливым испугом бросила назад так, что ее окатило брызгами.

— Кошмар какой-то, — пробормотала она, вытирая лицо ладонью. — Это что же делается? Неужели и впрямь живая?

В маленьком сферическом аквариуме русалочке было не очень удобно, тесновато, но я успокаивал себя тем, что близится день отъезда и у меня дома в ее распоряжении будет посудина на сорок литров. Сейчас же я был озабочен тем, какая еда требуется этому существу. Русалочка не притрагивалась ни к одному угощению, на которое обычно рыбы жадно набрасываются. Наоборот, она шарахалась и от живого мотыля, и от трубочника, не ела и сушеных дафний. Тогда я стал кидать ей все подряд: кусочки голландского сыра, колбасу, хлеб, и в конце концов так замутил воду, что пришлось менять ее. В водопроводной хлорированной воде гостье ужасно не понравилось. Минут десять она не могла успокоиться — выплывала на поверхность, жадно заглатывая воздух и рассерженно разбрызгивая воду хвостом.