Фантастика, 1987 год

Вот и вся история, синьор. Как после этого я добрался до дома, не помню. Только на следующий день продал я свой головизор и аннулировал подписку на все спортивные газеты и журналы. Завсегдатаи кафе долго допытывались, что же произошло со мной, только я крепко помнил слова этого профессора и отмалчивался, объясняя перемену своих привычек возрастом.

Теперь вы понимаете, синьор, почему именно вас я выбрал в собеседники? В нашей стране, где ребятишки чуть ли не с пеленок мечтают о футбольной карьере, мой рассказ привел бы меня прямиком в психиатрическую клинику.

Теперь уже совсем все, синьор. Эй, Мария, еще кофе синьору. Не беспокойтесь, синьор, кофе за мой счет, как и весь ужин, вы сегодня у меня в гостях, синьор.

После этого вечера дня три-четыре я в то кафе не ходил.

Я сейчас уже не помню, почему - то ли перевели нас на другой объект, то ли пришлось сменить гостиницу. Но об истории, рассказанной мне старым Педро, помнил. А когда у меня в голове накопилось достаточно много вопросов, решил я их выяснить у хозяина кафе. Но на месте я его уже не застал. Ни его, ни Марии - жены Педро. На все вопросы новый хозяин кафе отвечал весьма неохотно. Сказал, что купил на днях кафе через банк, а прежнего хозяина знать не знает. Посреди зала уже громыхал и гремел головизор, а игроки норовили влезть бутсой в чашку с кофе или залепить мячом по столику.

Какой-то оборванец догнал меня, когда я уже выходил из зала, и шепотом, поминутно озираясь, сообщил, что старого Педро на днях увезли. “Это была полиция, синьор, они приехали на большом электро, взяли и старика, и его жену”.

Через неделю истекал срок моей командировки. Уже на аэродроме, проходя через турникет при выходе на летное поле, я обратил внимание на стоящего возле вертушки человека в светлом костюме и широкой шляпе. Наклонившись ко мне, он сказал: - Забудьте про старого Педро, синьор. Это был обычный выживший из ума старикашка, которого в конце концов увезли в психиатрическую клинику. Я не хотел бы, чтобы у вас осталось превратное представление о нашей гостеприимной стране, синьор.

Он посмотрел на меня и затерялся в толпе. А через двенадцать часов я был уже дома, в своем любимом Днепропетровске.

Вот такая произошла со мной история в одной латиноамериканской стране. А насколько она футбольная, судите сами.

АНДРЕИ СУЛЬДИН КУДА ЛЕТАЕТ МАХОЛЕТ

– Опять ты на ночь глядя,- запричитала Натали. Она проснулась и встала с кровати ради того, чтобы проводить меня до двери. Это тоже своеобразный ритуал. Натали немного суеверна: думает, что если она меня проводила, то со мной ничего не случится. Впрочем, за время нашего совместного житья, а это все-таки полгода, я действительно ни разу не попадался. Тьфу, тьфу, тьфу…

– Работа у меня такая,- пытаюсь оправдаться я. Сценка уже стала традиционной.

– Какая, к черту, работа может быть ночью в фирме по разработке игрушек? - Натали обычно не ругается, но в такой день ей можно все.- Этого я не пойму, хоть убей. Если ты кого себе завел, так и скажи. И не надо меня обманывать. Лучше я уйду.

Натали всегда так говорит. Грозится, но никуда она не уйдет.

Я твердо знаю, что она меня любит. И она тоже хорошо знает, что никого я себе не завел, что я очень и очень ее люблю. Но Натали никак не может понять, зачем я, директор довольно известной фирмы по разработке игрушек, раз в месяц с завидной регулярностью уезжаю на всю ночь неизвестно куда.

– Надо,- говорю я.

Натали верит, что надо, но понять не может.

Я целую ее на прощание, и она возвращается в спальню. И я знаю, что она ляжет в кровать, но не заснет до утра. Будет ждать меня. Будет молить бога, чтобы со мной ничего не случилось.

В эти ночи я не пользуюсь геликоптером - его мотор слишком громок для заснувшего города. Для таких ежемесячных поездок я построил интересную штучку - махолет. Его конструкция как-то попалась мне в одном старинном журнале. И я заразился этой идеей, простой, кстати. А какая это полезная вещь!

Еще бы: тихо, беззвучно, как большая черная птица, я улетаю от дома. Никакого мотора. Только сила моих рук и ног.

Маршрут у меня давно проложен. Сразу поднимаюсь на высоту в полкилометра и над самыми крышами домов выскальзываю из города. Выше подниматься нельзя, хотя сил такой полет отнимет меньше. Но на большой высоте полиция сразу обнаружит меня своими локаторами. А с полицией шутки плохи.

Вернее, не так уж и плохо: я - известный изобретатель, и у меня могут быть свои, неведомые обычным людям чудачества.

Но… из города ночью уходить непросто, узнают конкуренты, поползут слухи, и тогда мне будет худо.

Я поднимаюсь на крышу своего дома, собираю махолет. Это дело двух минут при известной сноровке, а она у меня есть. Прислушиваюсь. Все кругом тихо. Тогда сажусь на сиденье пилота и медленно, но с каждым мгновением все быстрее начинаю вращать педали.

Пропеллер махолета зашелестел, словно ветер в вентиляторе, и машина стала подниматься в воздух.