"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20 (СИ)

Ниуэ чуть поколебался, но все-таки взял инструмент и приложил к губам. Поглядывая на три куска пергамента, я неуверенно запела, а мгновение спустя меня поддержала робкая нежная мелодия, рожденная флейтой. Пробуждающая песня плыла над кладбищем, разгоняя туман. Вскоре она закончилась, и я замолчала, напряженно вглядываясь в даль… Кого я ожидала там увидеть? Увы, ничего не произошло и на мой призыв никто не откликнулся. Я так и не сумела пробудить Неназываемых.

Глава 12

– Не сработало, – печально констатировала Ребекка. – Может, это вовсе не та песня? Чтоб ее мантикора три раза переварила!

Я уныло повесила голову, придавленная горем и разочарованная. Неужели я в чем-то провинилась, где-то ошиблась, совершила что-то не так? Наверное, я просто недостойна столь высокой миссии, порученной мне по чьему-то недосмотру или по недоразумению. Я не гожусь на роль Наследницы трех кланов! Меня терзал жуткий стыд за постигшую неудачу, последствия которой могли плохо сказаться на Лаганахаре. Теперь он уже точно никогда не станет прежним…

– Эй, а что вы сразу носы повесили? – насмешливо прозвучало из-за наших спин. Раздвигая руками клубы тумана, в долину неспешно вступил Арден. – Попытка не пытка. Или количество попыток ограничено?

– Откуда ты взялся? – опешила я, пытаясь скрыть рвущуюся наружу радость. Почему-то я верила: если Арден теперь со мной, значит, у меня все получится!

– Шел за вами! – мило улыбнулся он. – Наблюдал. Не ожидал, что вы так быстро сдадитесь.

– Выходит, Ребекке не померещилось, – за нами и правда следили, – уважительно косясь на невесту, проворчал ниуэ.

– Кто сдался? – обиженно вспыхнула Ребекка. – Да мы это, пока еще просто распеваемся!

– Ну вот и отлично, – довольно потер руки король. – Следовательно, пора переходить к главному номеру нашего концерта. Йона, о чем бы ты хотела спеть?

– Даже не знаю… – Я нерешительно сглотнула. И тут в моей голове сами собой начали всплывать обрывки давнего разговора с Лаллэдрином и беседа с Раррахом… Кажется, они пытались донести до меня некую важную мысль о сути нашего мира. Мысль о том, что мир имеет собственные мечты и желания… Так чего же он хочет, о чем просит?

И вдруг осознание пришло само собой. Все оказалось настолько ясно и логично, что я звонко рассмеялась, вызвав широкую улыбку на лице Ардена. И как я это не понимала раньше? Мир похож на здравомыслящего, зрелого человека. Он просит не подвигов и потрясений, не войн и катаклизмов, нет – ему претит вся эта суета и неразбериха, он изрядно устал от бесчисленных дрязг и скандалов, он по горло сыт нашим обманом и лицемерием. Мир хочет жить спокойно и размеренно. Наш мир просит мира… Вот в чем заключается его величайшая тайна!

И тогда я запела:

Мы все намучились сполна,
Уже уплачена вся вира,
Давно закончилась война,
А мир устало просит мира…

Мы заплатили за грехи

Раскаяньем, вином и житом,
От прежних благ – одни стихи,
Глоток в бокале недопитом.

Мы научились красть и врать,

Из злата сделали кумира,
Слегла на поле наша рать,
А мир устало просит мира…

Мы позабыли слово «честь»

И не храним заветы рода,
Умеем только спать да есть,
А ценим труса и урода.

Мы разучились песни петь,

Умолкла душ святая лира,
Нам не дано опять взлететь,
А мир устало просит мира…

Мы из детей растим зверей,

У нас с любовью стало худо,
Не чтим забытых алтарей
И не надеемся на чудо.

Года вершат лихой забег,

У них на все своя сатира,
Куда идешь ты, человек?
Познал ли ты законы мира?

Ты нынче стал хитер и слаб,

Не ищешь многого в едином,
Согласен ты на кличку Раб,
А раньше звался Господином.

Остановись, подумай сам,

Что жизнь, как линия пунктира,
Возносит душу к небесам
И в мир несет частичку мира…

Мой голос, высокий и чистый, плыл над долиной и, казалось, сопровождался отголосками колокольного звона. Ребекка плакала, уткнувшись в рубашку Беонира, и даже абсолютно сухие глаза Ардена сияли словно вечерние звезды. Мир затих, завороженный погребальной песней, доносящейся со всех сторон и звучащей отнюдь не как траурный напев, а скорее как гимн вечной жизни, зовущий нас на битву за торжество добра и справедливости.