Фантастика 2001

— Они все знают, что тюрьма стоит в Диптауне. Они мечтают вырваться… хотя бы на чуть-чуть, — говорит Чингиз. — А им устраивают стресс за стрессом. И пусть называют это психотерапией… цель у нее — превратить человека в дайвера.

— Какие у вас доказательства? — спрашиваю я.

— Неофициальные. — Чингиз улыбается. — И раскрывать своих информаторов я не стану. Но подумайте сами: комплект оборудования для каждого заключенного стоит около пяти тысяч долларов. Содержание — около четырех тысяч в год. С чего это вдруг МВД проявляет подобную щедрость?

— Люди с… с необычными способностями… — Почему-то я избегаю слова «дайвер». Это все равно что поверить в Бабу-Ягу или Деда Мороза. — Они и впрямь нужны. И замечательно будет, если эти способности сможет получить любой желающий.

— В свое время фашисты замучили тысячи военнопленных. Но наука при этом получила ценные данные. Карина, кому я должен объяснять, что эксперименты над людьми преступны? Сотруднику МВД?

Он очень серьезен.

— И что вы хотите от сотрудника МВД? — спрашиваю я. — Помощи?

— Вначале ответьте, Карина, вы разделяете мое мнение? Или всего-то не желаете спорить? — спрашивает Чингиз.

— Ну а что, если я совру? — спрашиваю я.

— А вы скажите честно.

Какая смешная просьба!

«Скажите честно»!

В Диптауне, в городе, где у каждого — тысяча лиц. В городе, где каждый придумывает себе новую биографию и новое имя. В городе, где выдумка нужнее правды.

А Чингиз смотрит на меня так, будто ни секунды не сомневается — я послушаюсь.

— Мне тоже все это не нравится, — говорю я. — Но что я могу поделать? Вы рассказали о заговоре едва ли не государственного масштаба! А понимаете, кто я? Год назад окончила университет. Специализируюсь на сетевых правонарушениях. Ни с того ни с сего мне поручили эту инспекцию… сказали, что есть серьезные сомнения в надежности тюрьмы. Все! Я напишу отчет, мое начальство даст ему ход… но если прикрикнут сверху — отчет ляжет под сукно. Никто меня не послушается, Чингиз.

— Это и не нужно. — Он улыбается и протягивает мне руки. — Арестуйте меня, Карина.

— Да вы с ума сошли! — Я невольно отшатываюсь.

— Арестуйте! — с напором повторяет Чингиз. — Проект мы не угробим. А вот вокруг тюрьмы шум поднимем. Мы с Тохой отделаемся условным сроком, это я вам обещаю. У меня хорошие адвокаты… и все продумано. А вот тюрьме — крышка. Газеты будут мусолить историю с побегом, граждане завопят от ужаса. Тюрьму либо прикроют, либо уберут из Диптауна.

— У меня нет права вас арестовывать!

— Вызовите полицейского!

Он все держит передо мной руки, словно ожидая щелчка наручников на запястье.

— Прекратите… — бормочу я.

— Ну вы же этого хотели, Карина! Вы же мечтали поймать беглеца! Ну так что же — ловите!

Я вскакиваю. Я позорно отступаю. А Чингиз вдруг падает передо мной на колени. Это какая-то невозможная смесь клоунады и искренности.

— Я прошу вас! Прошу выполнить ваш служебный долг! Задержать преступника!

— Да прекратите же, Чингиз! Не паясничайте!

Молодежь, сидящая у памятника, начинает нам аплодировать. Со стороны все это, наверное, походит на объяснение в любви… белокурый рыцарь склонился перед прекрасной дамой…

Я вздрагиваю, когда понимаю, что мне это напоминает.

— Хорошо, я помогу вам это сделать, — говорит Чингиз. — Я этого не хотел…

Он сует руку под полу пиджака — и когда рука возвращается, в ней блестит пистолет.

Но в следующий миг откуда-то из-за спины раздается хлопок. Лицо Чингиза заливает кровь — и он падает мне под ноги.

0110

— Давно ты со мной не советовалась, — сказал папа.

Мы сидели на кухне и пили чай. Мама спала, я не стала ее будить. Я бы и отца не будила — он сам проснулся, когда я выбралась из комнаты.

— Ты же все равно не ходишь в глубину, — пробормотала я.

— Когда-то ведь ходил, — ответил папа.

— А почему бросил? — болтая ложечкой в чашке с чаем, спросила я. Чай я всегда пью без сахара, но упорно опускаю ложечку. Так он быстрее остывает.

Я и раньше спрашивала отца, почему он так сторонится виртуальности. Хороший ведь программист, а живет словно в каменном веке, только электронной почтой и пользуется.

— У меня был неплохой бизнес, — внезапно ответил отец. Впервые ответил! — А потом… пришлось переквалифицироваться в управдомы.

Больше я спрашивать не стала. Наверное, папа работал на какой-то специфической операционной системе, и когда она перестала использоваться — не сумел вовремя переквалифицироваться.

— Что дальше? — спросил папа.

— Дальше… полиция набежала. Притащили сканеры, сняли след… говорят — стреляли чем-то незаконным, второго поколения. Видимо, пожгли машину основательно. Стали искать стрелка… да куда там…

— Тебя не заподозрили?

— Да нет… обыскали, но ничего.

— А его пистолет? — спросил отец.

— Зажигалка. — Я опустила глаза. — Самая обыкновенная зажигалка! Паяц…

Папа вздохнул. Покосился в темное окно. По улице, скользя фарами по мокрому асфальту, проехал автомобиль. Хороший какой-то, почти бесшумно проехал…

— Каринка, давай думать… Первое — как ты считаешь, этот Чингиз — он не врал насчет тюрьмы?