Фантастика 2002. Выпуск 2

Я тихо рассмеялся, так тихо, что даже сам не слышал ни звука. Просто разинул рот и трясся на ходу, шатаясь и грозя свалить тщедушного провожатого на пол. Оказывается, я был глупой подсадной уткой, вот как. Я терпел, пытался бороться, страдал и в конце концов стал почти шизиком — и все это ради прикрытия?

— Я знаю, тебе больно было услышать, — сказал старик, когда мы приблизились к повороту коридора. — Но ты должен четко понимать: на нашей службе всегда жертвуют кем-то или чем-то. Такова наша работа. Ты шел, не подозревая о настоящем предназначении собственной миссии, и выполнил ее как нельзя лучше. Не расстраивайся, все будет хорошо. Тебя ждет отдых, лечение…

Он мерно говорил своим немного дребезжащим, но все же хорошо поставленным голосом профессионального болтуна, а я с ужасом смотрел на приближающийся поворот. Все это было зря. Кто вернет мне теперь чувство уверенности в реальности? Кто вычистит из головы ужас, который засел там крепче некуда? Да, конечно, в СС прекрасные специалисты. Они покопаются в моей голове, чтобы заблокировать все плохие воспоминания, все мои страхи. Но как мне дожить до встречи с ними? Как я буду ждать, живя вместе со своей паранойей, во время долгого перелета до Весны? И кто гарантирует, что чистка будет полной? Вспомни Рембрандта, мысль о котором пролезла сквозь все барьеры.

Я шел, тяжело дыша, но вскоре все мысли улетучились из-под моего многострадального черепа, вытесненные паникой. С каждым шагом я непроизвольно прижимался к старику все сильнее и сильнее, сжимал его рукав в своих скрюченных пальцах и никак не мог проглотить слюну. Впереди меня ждал поворот коридора. Все предыдущие мысли не имеют никакого значения по сравнению с этим, ибо теперь я осознал, что никуда не лечу. Стоит мне подойти к этой загогулине, как они выключат свой компьютер и станут злобно хохотать, так ловко отобрав у меня свободу, в которую я готов поверить. Это просто новая пытка, гораздо более изощренная, чем отрезание пальцев и вырывание кишок, это истязание разума. Они будут мучить меня долго, раз за разом ставя на порог веры в свободу и выбивая почву из-под ног в последний момент…

С такими мыслями, в которые не хотелось верить, из последних сил я шел к повороту, как на заклание, потому что на самом деле мне хотелось бежать в обратную сторону. Если сейчас мы свернем и увидим там тьму, ту, что означает не просто отсутствие света, а отсутствие чего бы то ни было? И даже если за ним будет все в порядке, сколько еще поворотов ждет меня впереди? На каком я не выдержу ожидания?

5.10.2000-29.10.2000

Дмитрий Володихин МЯТЕЖНОЕ СЕМЯ

2508 год от Сотворения мира

«Раб, будь готов к моим услугам». — «Да, господин мой, да». — «Восстание я хочу поднять». — «Так подними же, господин мой, подними. Если не поднимешь ты восстание, как сохранишь ты свои припасы?» — «О раб, я восстание не хочу поднять». — «Не поднимай, господин мой, не поднимай. Человека, поднявшего восстание, или убивают, или ослепляют, или оскопляют, или схватывают и кидают в темницу».

«Диалог господина и раба о смысле жизни»

Луна покинула небесную таблицу.

Для нежного и холодного существа по имени Син[1] несносны грубоватые ухаживания крепыша Ууту. В месяцы дождя и долгих теней этот неотесаный грубиян выступает не в полной силе. Его можно терпеть, можно даже оспаривать его право овладевать небесной таблицей изо дня в день… ибо изысканным натурам неприятна любая регулярность. Порой они подолгу ведут беседу среди бледнеющей тьмы. Она, высокая, худощавая Син, осыпает мужлана колкостями, тонкие губы ее растянуты в презрительной усмешке… Он, кряжистый коротышка, мускулистый живчик Ууту, терпит ее издевательства, все пытается завести с нею дружеский разговор, но, конечно же, напрасно. В конце концов он прекращает спор своей властью, поскольку именно он владеет временем света. «Уходи!» — повелевает он Син. Тогда ей остается только смириться и уйти в изысканные сады тьмы. Но для столь неторопливой беседы пригодны лишь месяцы дождя и долгих теней. Сейчас другое время. Реки полноводны, из земли не ушла плодоносная сырость, но месяцы зноя еще впереди. Стоит второй месяц суши, солнечный диск просыпается рано, жар его нестерпим для белой кожи Син. Уста его источают странный аромат, от которого хочется быть побежденной… Но Ууту и сейчас еще не в полной силе, лишь время зноя и коротких теней сделает его владыкой.

…Луна убежала с небесной таблицы.