Фантастика 2003. Выпуск 1

Заходит страшный московский дядя. И вправду страшный. Здоровый шкаф, морда кабанья, взгляд свирепый. Носом крутит. Принюхивается.

— Здрасте, — хрюкает. — Полковник Дубов, налоговая полиция, внеплановая проверка… — И прямо-таки жрет меня круглыми поросячьими глазками.

А у вашего покорного слуги видок подозрительный донельзя — бумажками обложился, ни дать ни взять злостный неплательщик и уклонист от налогов по-быстрому бухгалтерию подчищает.

— Кто тут Сикорский?

Я аж оглядываюсь — да вроде нет больше никого в кабинете, только жабиус. Он, конечно, зверь для своей породы ненормально крупный, но все равно его за генерального директора даже с пьяных глаз не примешь.

— Я Сикорский, я. Вы присаживайтесь, господин полковник.

— Благодарю. Слушайте, а откуда запах такой жуткий? И на улице, и внутри. Канализацию пробило?

Засмеялся бы, да боязно, чересчур свиреп на вид полковник, не поймет юмора. У нас в городе про канализацию «пробило» — самое ценное слово. Потому что, значит, до этого ее намертво забило. Как давеча на Космонавта Мельника. А если забило — то, получается, что? Получается, должен прийти тот, кто умеет ее пробивать.

Ну, а к запаху мы все привычные. Я не в том смысле, что только мы — «КБ Сикорского», — а вообще местные. Жизнь такая.

— Да здесь, — говорю, — на пригорке, роза ветров косая. Особенно по вторникам — че тока сюда не несет. Тундрюки еще в позапрошлом веке жаловались, сам в городской хронике читал.

Ну, чес-говоря, про аборигенов я малость того.

В вечной мерзлоте фекальная канализация вообще плохо себя чувствует. Холодно ей, болезной. Тем более нашей, которую при царе Горохе тянули, наспех да неглубоко. И городишко раньше малюсенький был. Но худо-бедно дерьмо по трубам плавало. А сейчас тут опорная база громадной добывающей компании. Народу тьма, домов новых понатыкано, а сети-то коммунальные к чему подключали? К старой дохлой системе с узкими коллекторами, замкнутой на слабенькие отстойники. Да и качественный состав дерьма радикально изменился. Лет тридцать-сорок назад что по коллекторам текло — оно самое, газетами разбавленное. Так сказать, родственные материалы. А теперь народ чего только в унитазы не кидает, особенно милые дамы, хоть и запрещено это строжайше. Ну и клинит поток. Жуткие пробки образуются, дерьмо на улицу прет, а там его морозцем прихватывает — и вообще конец. Да и под землей потоку застаиваться ни в коем случае нельзя. Мало того, что мерзлота, так еще и ненормальная, перемерзшая — мы ведь кристаллический газ разрабатываем.

— Чем же это тянет? — Полковник снова нюхает и окончательно косорылится. — И откуда? У вас офис насквозь провонял. Чистый сероводород. Неужели с комбината?

— Не-е, природный газ вовсе не пахнет, в него потом специально меркаптан добавляют. Я говорю — роза ветров. Кто его знает, че летит да откуда. Мож, олень в тундре сдох…

М-да, про оленя — это я тоже слегка не очень.

Год назад комбинатские раскошелились и прекрасную регенераторную построили — вон она, рядышком, километра не будет. Только смысла в ней почти никакого, пока трубы под землей старые лежат. Эх, наврать бы полковнику, что это с регенераторной вонищу несет, — так ведь не пахнет, зараза! Словно не дерьмо через себя гоняет, а газ, будь он неладен.

То, что здесь под ногами газа хоть задом ешь, давно открыли. Только он у нас будто прессованный, в кристаллической форме. И вот, наконец-то догадались, как его добывать и в дело пускать. Вполне безопасным методом, хоть в подвале собственном копай. Ура-ура, роют шахтищу, ставят рядом комбинатище, набивают город населением под завязку, все замечательно. Только совсем не замечательно вышло, когда промышленная разработка началась. Пока опытные партии добывали, побочных эффектов не было. А как принялись этот самый газ мегатоннами сквозь верхние слои почвы выволакивать, ее — почву — проморозило на всю катушку. Вместе, сами понимаете, с трубами. Ладно, воду подогревать можно. А дерьмо?! В каждый унитаз по кипятильнику?! Или прикажете комбинату закупить биотуалетов на полста тыщ народу, да еще и, главное, постоянно снабжать их реактивами?

То ли дело тундрюки — при любой погоде во чистом поле оправляются, и хоть бы что. Аж завидки берут. Веселые ребята. Примерно раз в месяц съезжаются к комбинату на снегоходах, в воздух из берданок палят и орут хором: «Русский, волка позорная, уходи свой Россия! Оккупанта-империалиста, твоя мама фак, рашен гоу хоум!» Комбинатские тут же им пару рюкзаков огненной воды — на! Аборигены водку хвать и обратно в тундру. И все жутко довольны. Вот тоже загадка природы — на водку у начальства всегда деньги находятся. А канализацию специальную высокоширотную проложить — нехватка средств.