Фантастика 2004. Выпуск 1

Он замолчал, опустив глаза. Дмитрий понял правильно — его время вышло. Батюшке пора бежать, неотложные дела.

— Спасибо, отец Георгий, вы мне очень помогли советом. Помолитесь обо мне, грешном.

И получив благословение, Дмитрий направился к выходу.

Легче не стало. Всё те же червячки ползали в душе. Конечно, исповедаться и причаститься было необходимо. Но вот разговор… Ничего такого не сказал отец Георгий, чего он не знал и сам. Банальности. Верные, отточенные временем и совокупным опытом Церкви — но всё же банальности. А чего он, собственно, ждал? Отец Николай разве бы сказал что-то иное? Ну, может, не стал бы столь откровенно намекать на психическое расстройство. Ведь ясное дело, отец Георгий считает, будто он свихнулся. И батюшку можно понять. Проще поверить в болезнь прихожанина, чем в прямое действие адских сил. Вероятность во много раз выше.

А в монастырь действительно хорошо бы. Дмитрий даже знал, куда. Позапрошлым летом они с Аней отправились в паломническую поездку. Преображенский монастырь, Тверская область. Место благодатное, и старцы опытные есть. Особенно иеромонах Сергий. Много о нём рассказывали. Только вот нереально. Никто ему никакого отпуска не даст. Шестые ещё как-нибудь, Елизавета Юрьевна могла бы недельку-другую подменить, а девятые отдать некому. Выпускные экзамены же…

Что же касается намёков отца Георгия… Как ни крути, а в чём-то он прав. Провериться стоит. В конце концов, нет никаких по-настоящему объективных доказательств, что всё это было на самом деле — и оборотень, и Антон. Галлюцинации — дело такое… Собственное воображение способно выдать картинку безупречной ясности, он читал. И что же? Бежать сдаваться психиатрам в районный диспансер? Это ведь чревато. А ну как перестрахуются и запретят преподавать? Чем жить тогда?

Он вспомнил свой один-единственный визит в районный ПНД — когда после института оформлялся по распределению в школу. Надо было взять справку о своей нормальности. Времени это заняло немного — десять минут очереди в регистратуру, и ещё пять минут дамочка с лошадиными зубами рылась в картотеке, прежде чем выдать справку, что такой-то у них на учёте не состоит. Но впечатление сложилось мрачное. Грязные стены, тусклые, засиженные мухами плафоны. Стенды какие-то идиотские… и нечто неуловимое, разлитое в воздухе. То ли запах чего-то медицинского, то ли наслоения чужих страданий. Выйдя на улицу, в серенький дождик, он вздохнул с облегчением и твёрдой мыслью — больше сюда ни ногой.

Выходит, ошибался? Нет. Сейчас ведь не справка нужна, а правда. Значит, что? Значит, Лёшка Серебряков, бывший одноклассник. Давно они не виделись… Лет пять, не меньше. Кажется, Лёшка успел за это время защититься… кто-то рассказывал. Кандидат медицинских наук, консультирует в частной неврологической клинике.

Что ж, хоть и неприятно расстраивать старого знакомого, а придётся. По крайней мере, уж Лёшка-то ему врать не станет.

Но это — потом, на днях. Если вообще глюки будут продолжаться. Может, и само пройдёт. Должно же подействовать причастие! Непременно должно!

6

— Дмитрий Александрович! Можно вас на минуточку?

Она постучалась в кабинет, едва лишь раздался звонок с пятого урока и шумная орда шестиклассников выкатилась в коридор.

Дмитрий её не узнал. Видел, возможно, на родительских собраниях, два-три раза в год — но не отложилось в памяти. Сейчас он всматривался в бледное, обтянутое сухой кожей лицо, в набрякшие веки — но так и не мог сообразить.

— Я мама Люды Беляевой, из девятого «А», — облегчила она ему муки опознания.

— Здравствуйте, Ирина Сергеевна! — имя, в отличие от внешности, вспомнилось сразу. — Пожалуйста, присаживайтесь. Чем я могу помочь?

Женщина молча опустилась на стул, сцепила пальцы. И Дмитрий вдруг понял, что ничего хорошего не услышит.

— Ох, я даже не знаю, — слова, похоже, давались ей с трудом. То ли Ирине Сергеевне было сейчас больно, то ли она наглоталась успокоительных таблеток. Тут такое случилось… Люды ведь сегодня не было в школе, да?

— Ну… — замялся Дмитрий. — Откровенно говоря, я не в курсе. Сегодня у меня в девятых уроков нет, я к ним не заглядывал.

Она понурилась, будто дожидалась радостной вести — но так и не дождалась.

— Пропала Люда, — поведала наконец женщина. — В субботу вечером пошла к подружке на день рождения… к подружке по старой школе, Наташе Волковой. И не вернулась.

Дмитрий почувствовал, как что-то скользкое и холодное коснулось желудка. Ничего себе дела! Люда Беляева, старательная хорошистка-брюнеточка, пришла в гимназию в позапрошлом году. Мама — библиотекарь в каком-то вузе, отца нет. Дочка же — девочка тихая, но не забитая, просто флегматик по натуре. Отличалась успехами в хоре, посещала факультатив по художественной вышивке…

— А что говорит подруга? — спросил он, стараясь скрыть напряжение в голосе.

— Говорит, всё хорошо там было, веселились… танцевали, музыку крутили. А потом, уже после одиннадцати, когда расходиться стали, оказалось, её нет. Один мальчик, из той же школы, её как раз проводить хотел — ну и вот…

— И никто ничего не видел, не знает?