Фантастика 2004. Выпуск 1

— И что же за план такой хитрый? — Дмитрию действительно стало любопытно.

— Чтобы вы направили ваш дар на самого себя, — пояснил Борис Игнатьевич. Для этого надо было, уж извините, загнать вас в ситуацию ужасного, мучительного выбора. Эмоционально взвинтить до предела, до взрыва. Чтобы вы, оказавшись в Сумраке, разозлились на себя. Чтобы в себе увидели причину всех несчастий. Конечно, я рисковал. Раньше ведь такого не делалось. Всех четверых прежних Лишателей попросту убивали. Хотя и убить Лишателя — весьма нелегко. Я-то знаю… ведь трое из этих четверых были Тёмными. Последний случай — в семнадцатом веке. Ощущаете свою уникальность?

— А Завулон? — тихо спросил Дмитрий. — Завулон тоже на это рассчитывал?

— Нет, — усмехнулся Борис Игнатьевич, — не думаю. Он действительно надеялся на ваше развоплощение. Помните, я вам говорил… Такая уж неприятная особенность у нас, Светлых Иных…

— Неудивительно, — согласился Дмитрий. — Вы же отвергаете Христа, значит, и путь покаяния для вас закрыт. А грех давит душу, вам больно — и вы сбегаете от этой боли.

— Как же вы любите упрощать! — покачал головой его собеседник. — Дима, всё на самом деле в тысячу раз сложнее. Уж поверьте мне на слово… я и сам порой был на грани развоплощения… когда оставалось сделать лишь шаг…

— Благодарите Того, в Кого не верите, — заметил на это Дмитрий. — Возможно, у вас ещё остались шансы…

— Давайте лучше вернёмся к вам, Дима, — мягко прервал его Борис Игнатьевич. — Вернее, к Завулону. Он ведь был уверен, что именно этим всё и кончится. И создал вам ситуацию ужасного выбора — а я лишь немножко ему в этом посодействовал.

— Например, поставили защиту… — желчно усмехнулся Дмитрий. — А ведь обещали же…

— Не было никакой защиты, Дима. Не было.

— Завулон говорил иначе.

Борис Игнатьевич посмотрел на него с грустью.

— А это уж вы сами решайте, кому из нас больше верите. К тому же Завулон любит выигрывать красиво. Да и зачем ему лишние неприятности? Убийство Светлого с рук не сойдёт. Неприятностей уйма. Так что этот вариант он оставил на самый крайний случай. Поначалу попробовал решить дело поединком, подослал к вам Валеру. Заодно и поставил эксперимент — сможете ли справиться с Иным более высокого ранга. Гиена-то, Корнеев, слабенький был, шестой уровень, как, формально, и у вас. Валера — заметно сильнее. Четвёртый уровень, на пике — даже и третий. Оказалось, с лёгкостью. Завулон сделал выводы.

— Так вот, — осенило Дмитрия, — почему его вчера не было в Сумраке? Боялся за себя?

— Был он там, — возразил Борис Игнатьевич, — только глубже, в третьем слое. Главное ведь, чтобы вы его не видели. Лишатель должен непременно видеть своего врага…

Что ж, всё с этим было понятно. Железные старцы играют в свои многомерные шахматы… меняют ладью на двух коней, а уж пешек жертвуют…

— Послушайте, — терпеливо, словно закоренелого двоечника, спросил Дмитрий, — ну как же так можно? Совесть у вас есть, Светлый, или одна стратегия осталась? Мальчишкой-то зачем рисковать было? Ведь на волоске же всё висело. И жизнь его, и бессмертная душа… Я понимаю, как он в этой провокации вам с Завулоном пригодился. Ключик к моему замку… Ладно Завулон — с ним всё ясно. Дрянь человечишко. Но вы-то?

Борис Игнатьевич взглянул на него так, что Дмитрию мгновенно стало не до колкостей. Ёжику не защититься от тигра своими иголками.

— Считаете меня подонком, господин Осокин? Что ж, не вы первый. Но в данном случае — пальцем в небо. Мальчику практически ничего не угрожало. Иного не сделать вампиром.

— Иного? — охнул Дмитрий.

— Да, — сознался его собеседник. — Максим Ткачёв — Светлый Иной, седьмой уровень. Инициирован три года назад. Один из самых юных сотрудников московского Ночного Дозора. Между прочим, это именно он при первой же встрече распознал в вас потенциального Иного… Так вот, Максиму не грозило ровным счётом ничего. Хотя бы уже потому, что защита у него была. Крепкая. Сам ставил.

Дмитрий опустил голову. Как всё, оказывается, просто… и как противно…

— Значит, мальчишка всё время лгал? — горько спросил он. — Я-то думал… такой тонкий, интеллигентный, добрый… слабо приспособленный к жизни…

— А он такой и есть, — подтвердил Борис Игнатьевич. — Да, в том походе он действительно выполнял моё задание. Должен был обратить ваше внимание на оборотня. Зачем и почему — не знал, конечно. Но вчера он был с вами совершенно искренен. Мне требовалась полная естественность и полная секретность — потому я и не стал посвящать Максима в свои планы. У него действительно семейные неприятности. Ему ужасно не хочется переезжать в Питер, покидать московский Дозор. Он тут привязался ко всем нам… да и мы, откровенно говоря, тоже. Но в субботу, когда он кинулся ко мне за помощью, я прочитал ему мораль про послушание родителям и выставил за дверь.

Что ж, вот он, таинственный «взрослый друг»! Вот он, старый хитрый лис… приручивший мальчика… Видать, многих мальчиков и девочек приручивший. В ответе ли он за них?