"Фантастика 2023-119". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)

Они стояли перед главным входом. Две высокие колонны по сторонам, красная пятиконечная звезда на каждой; между колоннами, во всю ширину, транспарант:

ТЕХНОПАРК МАРЬГРАД

ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ

— Да, пойдем, — вздохнул Петр. — А я, когда сюда прихожу, каждый раз про СанВасилича вспоминаю. Вывеску, которую он к нашему Марьграду приладил… такую же почти, только поменьше… и белым она была по синему… А на этой, на обратной стороне, написано: «Доброго пути», а на той, нашей, такого не было… Эх, четыре года, как нет СанВасилича… А тут, где стоим сейчас, как раз была Слабина… — Сменил тему: — Букетик у тебя симпатичный! Ландышей раздобыла, надо же! Я-то замотался, про цветы позабыл, голова садовая…

— Ничего, от нас двоих будет. Вернее, от троих. Да, Маришечка?

— Да! — согласилась та.

— Вот и положим немножко… к этой колонне… и к этой… и для других мест оставим…

Вошли в парк, двинулись по аллеям. Петр заговорил:

— Я у СанВасилича чему научился? Руки-то у меня не особо умелые, а главное, чему научился, это вот чему: поблажек себе не давать! Он как наставлял: выдалась минутка свободная, так ты, Петро, не ложись в потолок плевать и не в игрушки на планшетке своей играй. Ты книжки читай полезные, про технику всякую, а невмоготу читать, так хоть в зал сходи, на тренажерах подкачайся. После душ, это обязательно. После погляди — может, что сделать надо. Убрать, помыть, привинтить, дело-то найдется, было бы желание.

Вдруг спросил:

— Маришка-малышка, ты кем стать хочешь, как вырастешь?

— Барилиной! — с готовностью объявила девочка.

— Кем-кем?

— Барилиной! — повторила та, а старшая объяснила:

— Балериной. В студию ходит, очень ей нравится. Педагоги говорят, данные неплохие…

— А что ж не доктором? Как мама, как бабушка, а?

— Барилиной! — нахмурилась Марина-третья.

— Ишь ты…

Не доходя до приземистого здания без окон, облицованного гранитом, свернули налево.

— Стараюсь там не бывать, — сказала Марина. — Ни в корпусе, ни у входа в него.

— Да, — кивнул Петр. — Вроде как наш корпус, наш Марьград, а все по-другому. Лучше, конечно, чем было, куда там… музей сделали… но…

— Музей Космоса, — уточнила Марина. — А была Слободка… длинная-предлинная…

Миновали свой корпус, в реальности вовсе не длинный-предлинный. Аллеи, скамьи, люди на скамьях, люди прогуливающиеся и спешащие куда-то, люди серьезные и смеющиеся, маленькие фонтаны, цветы, листва, птицы… Боковой выход.

Остановились.

— Сюда бы тоже красную звезду, — сказал Петр. — Большую. По гроб не забуду, как мне тогда ИгорьЮрич крикнул: «Не распятие, а звезда!». Так и стоял, руки в стороны, ноги широко как только мог… точно, звезда.

Марина посмотрела на часы:

— Успели. Три минутки еще подождем. Ровно двадцать лет будет, минута в минуту.

Отделила половину оставшихся ландышей, положила сбоку от выхода, беззвучно прошептала что-то.

Постояли молча. Марина кивнула, двинулись по дорожке вдоль кованой ограды, сначала в сторону залива, потом параллельно берегу.

— Здесь, — сказала Марина, остановившись.

— Здесь, — подтвердил Петр.

Пять букетиков легли на траву у самой ограды.

— Наш погост, — тихо сказал Петр.

— Пойдемте теперь к… — Марина осеклась.

— К твоей башне?

— К нашей с мамой башне, — тихо сказала она. Продолжила так же тихо, но взволнованно: — Там теперь совсем не башня, но на крыше кафе, и крыша прозрачная, да что я рассказываю, вы же сами знаете, а я там точно знаю место, где была башня, посидим до темноты, простите ради Бога, Петр, может, у вас времени нет…

— Времени навалом… уж сегодня-то…

***

Взрослые потягивали белое вино, малышка не допила свой молочный коктейль — задремала в кресле.

— Мариш, — проговорил Петр, — мне почудилось, ты в самом начале хотела меня спросить о чем-то.

— Да, хотела. Вот о чем: вы не жалеете, что тогда, двадцать лет назад, все так изменилось?

Петр задумался. Потом ответил, запинаясь:

— Не знаю, как выразить. Как бы и жалею, потому что те годы, в Марьграде нашем, тоже двадцать… от большой жизни, да, напрочь отрезало… но ведь я при каких людях был! И жилось, по правде сказать, неплохо, да и с пользой не для себя одного. Грех жаловаться… А как бы и не жалею, потому что опять же грешно. Короче, Мариш, не знаю. А ты как смотришь?

— Вот и я не знаю. Понимаете, ведь Игорь Юрьевич, он такое сотворил… Он сам говорил… вернее, писал в том блокноте, мне Коммодор, ну Сергей Николаевич, дал почитать по секрету… Петр, проведаем и их тоже, не завтра, но хоть на той неделе, а? Павла Алексеевича, На-Всё-Про-Всё нашего дядю Сашу, Сергея Николаевича? Все неподалеку друг от друга лежат…

Петр кивнул, Марина продолжила: