"Фантастика 2023-121". Компиляция. Книги 1-25 (СИ)

– Как расторговался, брате? – Навстречу хафлингу вышел еще один – только помоложе возрастом, да бородой в половину бороды менялы, да не так причудливо заплетенной. Ниже ростом, но гораздо шире – прямо настоящий кряжистый пень. За широким кушаком у него торчал увесистый шестопер, а из-за голенища сапога выглядывала рукоять засапожника. Боевой такой коротыш, опять же свернутый набок нос об этом красноречиво свидетельствовал.

– Слава богам! – торжественно ответил Мирон, сжал ладонь собеседника и бухнулся плечом об его плечо. – Гля, Сидог, я тгетьего охогонника для Петки нашел. Гоганом кличут, спгавный вой.

– Третий – это хорошо… – буркнул хафлинг, пристально осматривая меня. В отличие от Мирона он все буквы выговаривал правильно. Здороваться со мной даже не подумал.

– Это бгатец мой единогодный… – представил его Мирон. – Значица, Сидог Додон по пгозвищу Наковальня. По кузнечному делу он спгавляется, лавка там ближе к пгистани. Я тебе скажу – такого мастега еще поискать надо.

– Да и дома есть что показать… – Сидор оценивающе скользнул взглядом по моему мечу и рогатине. – Ну да ладно – это опосля; поспешим, брате, банька самый жар взяла да бабы стол уже спроворили. А ты, Горан…

– С нами, – властно перебил его меняла. – Гостем он мне сегодня.

Да меня вдруг донеслись частые глухие стуки и азартные взвизги. Мирон заметил, что я прислушиваюсь и коротко хохотнул:

– Дык то Петка моя забавляется. Идем, глянешь…

– Идем.

Мы зашли за дом, где я чуть ли не остолбенел, узрев очень занятную картинку. Вокруг мощного столба, на котором на шарнирах вертелись толстые перекладины, порхала… нет, это не то слово. Девушка, азартно лупившая столб деревянными парными мечами, явно не была похожа на бабочку. Довольно высокая, почти на голову выше своего папаши, коренастая и мощная телом, но удивительно ладно сложенная. Все на месте – оттопыренный ладный задок, обтянутый замшевыми лосинами, крепкие, но стройные ноги в высоких сапогах, перехваченных под коленом и на щиколотке ремешками, в разрезе меховой безрукавки колыхаются вполне впечатляющие…

– Какого приперлись? – низким грудным голосом поинтересовалась девушка, не переставая махать мечами.

– Дык, доча, охогонника пгивел… – пояснил Мирон, с гордостью смотря на дочь.

– А кто тебе сказал… – Пета с пронзительным визгом крутнула сальто и, рубанув мечом, напрочь сшибла одну из перекладин. – Уф… Да на кой он мне нужен, тятя?

– Ну-у… – Хафлинг шумно вздохнул. – Дык мое слово твегдое! Без охганы никуда не поедешь!

– Так тому и быть! – Девушка тряхнула копной медно-рыжих, мелко вьющихся волос и отбросила в сторону мечи. – Не поеду так не поеду!!! – При этих словах она упрямо надула пухленькие губки.

Надо сказать, гнома… тьфу ты, хафлингесса, оказалась довольно симпатичной девушкой. Округлое лицо, вздернутый аккуратный носик, четко очерченные губы; правда, это милое личико очень сильно портит налет надменности и своенравия, да и сварливость в изрядной мере присутствует. Очень хорошо сказал приснопамятный Эдельберт: «…жены народа хафлингов великия терзания мужам своим приносят, изрядными корыстью и своенравием гораздо превосходящие жен иных народов». И эта, похоже, исключением не является.

– Да я!.. – Мирон запыхтел как самовар и топнул сапожищем. – Да я… да ты… да как ты смеешь?!

– Вы правы, тятенька! – Своенравность на лице Петуньи внезапно сменилась полным послушанием. Образцово-показательным послушанием. – Как скажете, тятенька; слушаю и повинуюсь вашим мудрым речам… – Девушка стрельнула в меня заинтересованным взглядом, клюнула губками отца в лоб и мигом скрылась с глаз.

– Ух-х… ястги тя, бабы… – Хафлинг повернулся ко мне и немного виновато пояснил: – Ты это… не думай, она девка послушная, тока маленько того… бывает…

– Маленько?

– Маленько, маленько… – часто закивал меняла. – Как шелковая в догоге будет. Тому обет даст. Ну, все… все… в баньку пога…

Банились долго. Хочу отметить, что народ хафлингов толк в банных утехах знает. Однако конструкция бани оказалась совершенно иной, чем у ославов. Сухой пар, никаких веников, большой бассейн с ледяной водицей. Но жар в парилке оказался такой, что я стал опасаться за свои волосы. Однако Мирон любезно одолжил войлочный треух, так что обошлось. А в перерывах между заходами мы пробавлялись в предбаннике легонькими заедками и ледяной шипучей бражкой.

– Мирон… – Я допил чашу и поставил ее на стол. – А где девы-сегрианки?

– Хде-хде… – Хафлинг с треском разломал вяленую рыбину. – Там же, где и мы. Бабы отдельно пагятся, к мужикам им ходу нет. Это у вас, у ославов, сгаму газведено, а у нашего нагода мужская баня – хгам, куда иным, кгоме как мужескому полу, догоги нет. За общим столом познакомишься. Я их тоже ночевать оставил, дабы без пгомедления собигаться. Ну что, бгатия, еще заходец?

– Обожди, Мирон… – Сидор остановил брата. – Вот скажи мне, Горан, рогатыня твоя – чьей работы? Не Крона случайно?

– Его.