"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)

Недолго небо вхолостую держали — навстречу уже перла вражья сила, чтоб ей не просраться. Волоха зацепил пальцами огоньки элементов квадрата, меняя их положение в сетке — Дятел прикрылся локтем, когда близко, обдав жаром-воздухом, загудела, перестраиваясь, трафарет в обливной черной броне.

Сам встал так, чтобы и обзоры-виды не заслонять, и самого русого под крылом держать.

Он торчал в ближнем круге. Прочие разместились дальше, опричь — Еремию не грузили, она и без того тащила на своей горбушке все сплетение. Руслан ведал скорпионами и маркерами, Иночевский с кольцами дежурил по правую руку, на легком быстром веллере, Мусин же с Медяной шли по левую, на пузатой тэшке.

Так и получалось, что кроме Дятла и защиты, влитой в сетку-леер, обороны Волохе не было. Дмитрий подумал: атаман вполне мог раскидать прочих по шлюпкам на тот случай, если по нему бахнут прямой наводкой. Команда такому раскладу не обрадовалась, но повиновалась.

Дятел же гораном был накрепко повязан; подохнуть, так вместе.

Вдруг дыхание сперло, точно корабелла умерла, и шли они на деревяшке. Дятел потер влажную шею, скосил глаза… Полыхнуло.

Жар широко лизнул трафаретку, ту самую, черноногую, что успела выдвинуться вперед и поймать на себя сухую волну огня. Еремию качнуло, какой-то мелкий веллер прокрутило, легко стукнуло о борт другой корабеллы — но на этом все.

Дмитрий облизал губы, машинально вытер ладони о штаны.

Верю, гаджо, ты знаешь что делаешь.

Увидел, близится: кряжистое сильное тело трафарета, сплошь укрытое наростами и шипами, делающими некогда безобидную метафору грозным тараном. Присвистнул. Пусть судно и было не-живым, но все равно — уродство.

Так творили на Хоме Кеи, Хоме розовых сапфиров и белых носорогов: помещали корабеллу или веллер в поганое бездонное озеро, кишащее особыми паразитами. Ждали. И доставали обратно уже исковерканное, заросшее коростой.

Говорили, местные черные ведуны такое и с людьми проворачивали, но видоков тому не сыскать…

Близко к пораженным остерегались подходить, а брало напролом не всякое оружие дальнего боя.

Волоха повел руками, щепотью сгребая веллеры.

Не все, заметил Дятел, а только те, что раньше оборужил особым манером: насадил железные носы с пилами-зубами, с крюками, а на палубу ведучки поставил деву Габа-Трещотку.

Если с зернью она управится, то и прочую налетную хворь отринет, сказал старпому.

Веллеры взмыли дружно, разом, будто осы на защиту гнезда. Упали на уродину, облепили тяжелую тушу — и разом подались назад, растаскивая тело на части. Все не разъяли, но открылось сырое, тронутое порчей тело, и туда немедленно плюнули скорпионьим огнем корабеллы квадрата.

Уродина покачнулась, загорелась; тяжко отвалила в сторону.

Веллеры, сделав дело, нырнули, спрятались под брюхами мощных трафаретов.

Сошлись.

Соль и Косатка, обе в тяжелой броне, сблизились, зажали боками чужую длинную посудину — посыпались вспышки, крики, звуки выстрелов… Оглушающий хруст и треск. Корабеллы прайда Башни растерли между собой соперницу, смолов кости в труху.

Дятел невольно вздрогнул, выматерился, когда сверху навернулось тело, смачно приложилось о фальшборт и, мелькнув сапогами, заторопилось дальше, на посадку. Кто-то уже сцепился в абордажных ласках. Значит, тело не первое и не последнее.

Закинул голову — увидел, как вороний коготь корабеллы насаживает чужачку. Таран вошел легко и глубоко, железной занозой, намертво сцепляя противниц бортами. С криками перелилась, переплеснулась с палубы на палубу разношерстная волна, зазвенела сталь, загремели выстрелы — а у цыгана зачесались руки. Он бы не отказался быть там, но ему нужно было — здесь.

Кажется, с ребятами Тренкадиса русый тоже угадал — рубиться те были не дураки.

Однако не все коту март. Их квадрат тоже драли под хвост, правда, не так успешно. Дятел мельком порадовался, что Тамам Шуд со своей насекомной конницей слишком занят внизу.

Если б конь имел, да.

Среди криков и лязга, стонов и проклятий, выстрелов и треска обшивки, обычных звуков боя, родился новый — хищный, леденящий вопль охотящегося существа. Так могли бы голосить ночные джунгли. Дмитрий вскинулся, повел глазами и револьвером, готовый шмальнуть в неведомую тварину.

И увидел — оно скакало по борту верхней корабеллы, гибкое, быстрое, ржаво-пятнистое, с длинным хвостом и ярким гребнем по всей хребтине. Опознать не смог, да и разглядеть толком не успел, потому что тварь прыгнула. Легко перемахнула на другую корабеллу, влезла на палубу…

Как лиса в курятник.

Вынырнула, стройное тело ее блестело от свежей крови, как шкурка выдры. Дмитрий прицелился, с руганью оставил затею — все равно бы не попал, а пули следовало беречь. Добро бы один стоял, капитана подвести не мог.