"Фантастика 2023-138". Компиляция. Книги 1-26 (СИ)

— Спасибо вам. Вы добрый… Вы хороший человек.

Хороший человек. Михаил прикрыл глаза, сжал пальцами переносицу, усмехнулся невесело. Да, куда уж лучше. Добрый. Вот так и Лин говорил. В глазах жителей Лута доброта была едва ли не недостатком, роковой слабостью, но именно она притягивала к себе…

Но теперь Михаил должен был забыть ее. Ради Лина. Ради остальных детей.

Вспышкой вернула память видение, подсмотренное на пирамиде, в душных-тошных джунглях: вот прыгает, вот руки-крылья, вот — копье, пробивающее, прибивающее к земле, засоленной кровью…

Нет, нет, не бывать.

Если Мастер говорил, что Волка сразит человеческий воин…

Почему бы Михаилу не стать этим человеком?

***

— Мигелито!

— Нет.

— Да стой ты, ты… осо тонто!

Михаил раздраженно вздохнул, остановился. Нил, нагнавший его резвым галопом, вид имел самый таинственный и вместе с тем — взволнованный.

— Ценю твое устремление, но, благородный рыцарь, оружием обычным ты не сразишь чудовище.

— А уж ты, видать, специалист?

Михаил не пытался скрыть истинные чувства. В бою Нила он не видел — тот не считал для себя зазорным отсиживаться в тылу, развлекая раненых, сестричек и кухарей.

Нил туманно улыбнулся, будто прочитав его мысли. Посмотрел туда, где на фоне заката в листах дыма и кожи спало чудовище.

— Не для тебя я это хранил, Мигель, — сказал непонятное, — но владеть, видимо, тебе.

Стянул со спины виолончель, ухватил за гриф и ударил оземь. Раз, другой… Инструмент зазвенел, застонал протяжно и жалобно. Михаил ахнул невольно, подался к музыканту, желая остановить, удержать:

— Спятил?!

Нил только отпихнул его. Бормоча на риохе, влез двумя руками в развороченное лакированное нутро.

Выпрямился, держа нечто.

Нечто это походило на силок, сжатый в ладони. Нити его едва светились, точно посмеивались.

— Что это? — спросил Михаил ошеломленно.

— Всеоружие, — тихо отозвался Нил. — Слушай внимательно. Вещь эта — много старше Хомов. Наследие, остаток ушедших. Для простоты зовут ее Всеоружием, и она впрямь способно принять любую форму, какая будет потребна. Однако носителем может стать не каждый. Сама выбирает. Сила ее как раз вровень с Дым-Волком будет.

Михаил слушал недоверчиво. Большой веры Нилу не было, но разве не видел он сам, как тот носился со своим инструментом, как берег, и как теперь безжалостно уничтожил… для чего, чтобы состроить насмешку? Глупо.

— Хорошо. Допустим. Но как эта…авоська…способна быть оружием?

— Сам ты авоська, — ласково усмехнулся Нил и бросил комок в Михаила.

Тот вскинул руку, но перехватить не успел.

Сетка ударила его в плечо, живым существом юркнула на спину и Михаила пронзила ослепительная дуга. Выгнуло, скрутило, ослепило, пресекло дыхание, бросило на колени…

Очнулся, весь дрожа, в поту, как загнанная лошадь. Крокодил, склонившись к нему, продолжал говорить:

— …второе же ее прозвание, Всадница Боли. Ну, как сам понимаешь, пока усаживается, пока к стремени примеряется, шпорами под бока трогает… Смотри-ка, удержал.

Михаил сплюнул медью.

— А что… были те, кто не удерживал?

Нил с непривычным ему тактом отмолчался. Ухватил за руку, помог подняться.

Михаил осмотрел себя, но никаких внешних изменений не заметил. Крокодил же усмехнулся.

— Не сомневайся, Мигелито. Уж если села, взнуздала-зашпорила, то из-под себя не выпустит.

— Как она работает?

— Недоверчивый ты, Иванов, — сказал Нил и, не снимая улыбки, вскинул к глазам его раскрытую наваху.

Плотников увидел лишь короткую вспышку. Лезвие чиркнуло будто по невидимому забралу, упавшему на лицо. А когда Крокодил ткнул в бок, нож встретил гарду короткого меча.

Михаил молча смотрел, как пальцы его сжимают рукоять и как — мгновения не прошло — оружие пропало. Истаяло, ушло под кожу.

— Вещь, говорю же, — беспечно улыбнувшись, подмигнул Нил.

***

— Дарий, мне нужна твоя Птица.

Князь расширил изящно подведенные глаза. Даже в пекле Отражения он умудрялся сохранять блеск волос и красу ногтей.

За Плотниковым в шатер сунулась стража, но Князь отпустил их взмахом руки. Когда Михаил ворвался, откинув расшитый полог — стоял над чертежами, растянутыми на походном столе. Теперь же отвлекся. Склонил голову к плечу, рассматривая Плотникова.

— Птица? Белый мальчик так тебя утомил?

— Нет, — ответил Михаил.

Он не ждал, что язвительный Властитель Хома Оливы отдаст свою Птицу без вопросов, но состязаться в остроумии был не настроен.

Ему по уши хватило Всеоружия.

А еще он знал, что промедление может сыграть злую шутку: Лин вполне мог не дождаться Ланиуса и отправиться сражаться в одиночку. Порой поступки Лина с головой выдавали его истиный возраст.

Дарий вздохнул, почувствовав его настроение. Отложил чертежный инструмент.

— Пойдем, о грубый варвар, не имеющий понятия об искусстве светской беседы…

Птицы Дария нашли себе пристанище в оклычии, рядом с корабеллами. Дарий выпускал их пастись — на погибель враждебному Нуму. Теперь, в сумерках, Птицы уже спали. Михаил не мог их разглядеть — видел только синие тени, как осиные гнезда.