"Фантастика 2023-176". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)

– Так путешествие в Камелот затеяно с целью устройства ее судьбы? – поразился цверг, не ожидавший от старой приятельницы столь тонких расчетов.

– Я полагаю, что в Камелоте у нее будут для этого кое-какие шансы, – подтвердила тетя Нина.

– Если бы ты могла хоть с какой-то степенью точности предсказывать грядущие события – так, как прорицаешь уже случившиеся, – то пришла бы к неизбежному выводу, что в сердечные дела лучше не вмешиваться…

ГЛАВА 6

Дорога была не такой уж короткой: замок оказался намного дальше, чем можно было себе представить. Маргарита все шла и шла, а замок как будто и не приближался, по-прежнему возвышаясь где-то у линии горизонта.

Между тем картины, разворачивающиеся перед Маргошей, поражали своей неестественной, сказочной красотой. Справа за пшеничными полями открылась деревушка, застроенная белыми домиками, утопающими в цветах и плодовых деревьях. Среди зелени и ярких соцветий торчали лишь верхние этажи построек с чисто промытыми окнами да черепичные крыши. С другой стороны от дороги раскинулся лесок, причем такой аккуратный, словно за каждым деревом следил опытный и умелый садовник.

По сказочным законам в таких лесах непременно должны водиться эльфы. Или гномы… А может быть, и эльфы, и гномы – они ведь друг другу не мешают. Свернуть бы с дороги в этот лесочек и поискать бы хорошенькое волшебное создание, притаившееся где-нибудь в ветвях…

Но Маргарита, рассматривая окружающий пейзаж, отмечала все его красоты лишь механически – ее гораздо больше занимали собственные мысли.

Она уже готова была пожалеть, что так поспешно и неосмотрительно дала согласие на путешествие в этот мир, каким бы милым он ни казался. Заявиться в замок какого-то короля, пусть даже и с рекомендательным письмом, и оказаться в совершенно чуждом окружении! При том что у Маргариты, как ей казалось, имелся некоторый житейский опыт, ей еще никогда не доводилось встречаться с особами королевской крови. Она лишь недавно, работая с мемуарами лиц, проживавших в императорской России, разобралась, как положено обращаться к царствующим монархам – «ваше величество» или «ваше высочество»…

Что ж, согласиться осваивать ремесло мага – не самый лучший способ обеспечить себе спокойную жизнь. А с другой стороны: если бы она по-прежнему день за днем ходила на работу, возилась со своими картотеками и пыльными книгами, пила чай с сотрудницами, болтая о всяких пустяках, а дома по вечерам варила бы для самой себя супчик в маленькой кастрюльке, смотрела сериалы, читала дамские романы, вязала шарфики и иногда позволяла бы себе поплакать из-за развода и свалившегося за ним одиночества, вряд ли ее жизнь можно было бы назвать сказочной. И от будущего было бы нечего ждать, кроме скромной пепсин, до которой еще тридцать лет без малого (если порог пенсионного возраста к тому времени не отодвинут)… Разве в таком существовании есть хоть капля романтики?

Бессмысленно бороться с судьбой, раз уж Маргарите суждено было стать ведьмой… Впрочем, она, как и ее покойная бабушка, не любила слово «ведьма», носившее в современном русском языке исключительно негативный оттенок. А ведь оно образовано всего лишь от глагола «ведать», то есть знать нечто такое, что неизвестно другим. В тайных знаниях самих по себе нет ничего страшного, если, конечно, не использовать эти знания во зло.

От раздумий ее отвлек шум за спиной. Не то чтобы шум был громким, но все же вполне различимым в стоящей вокруг тишине. Казалось, что к Маргарите летит какой-то большой предмет, со свистом рассекая воздух и трепеща на ветру.

Оглянувшись, она поняла, что ощущения се не обманывают: к ней по воздуху приближалась человеческая фигура, в которой без труда можно было узнать валькирию, летающую деву-воительницу. Причем это была не какая-то посторонняя валькирия, у которой, может быть, невесть что на уме, – данная особа была Маргоше хорошо знакома и даже состояла с ней в большой дружбе.

В незапамятные времена валькирию звали Хлёкк, что означало «шум битвы», и интересовали ее тогда лишь две вещи – война и любовь. С тех пор прошло много веков, валькирия повидала немало войн и любви, но они интересовали ее по-прежнему. Поэтому теперь она служила прапорщиком в воздушно-десантных войсках (чертовски подходящее занятие для летающей девы-воительницы) и именовалась Валькой Хлестовой (чертовски подходящее имя для прапорщика женского пола).

Вечное общение с воинами (или с «солдатней», как грубо выражалась одна нимфа, претендующая на утонченность вкусов) наложило свой отпечаток на манеры валькирии Вальки, сделав их по-армейски разухабистыми, но одновременно открыло в ее душе такие запасы самоотверженности, преданности и личного мужества, что другом она была незаменимым. Тем более что понятие дружбы было для Вальки свято.