"Фантастика 2023-179". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)

— Ты не прав, Хорхе… Ты не прав, — повторил маг, согревая горячей чашкой вечно холодные пальцы. — Я много с ним общался. Он слаб и податлив только до определенного момента. В вопросах жизни и смерти он непоколебим. Не принижай врага. Этим ты умаляешь и себя. Риккардо спас своих людей под Ведьминым лесом, обменяв свою жизнь на их прощение. Да и сколько твоих рыцарей и вассалов он тем самым уберег от смерти?

— Если бы он поступил иначе, я бы с ним и не заговорил, — хмыкнул король. — С чего это ты взялся его защищать?

— Ты же знаешь ответ. — Гийом поставил пустую чашку на столик для игры в карты. — Он мне нравится. Жаль, что придется его убить.

— Не убить, а казнить, — жестко поправил его король. — Правосудие превыше всего. Графа нельзя оставлять в живых. Для государства он сейчас опасен. Дело даже не в том, что знать жаждет его крови. Нет. Твой любезный Риккардо — натура хоть и слабая, но злопамятная и мстительная. Злопамятный трус — опасен. А если трус этот вдобавок ко всему еще и гордый да самолюбивый — то опасен вдвойне. Вспомни, как под этой забытой богом рекой он перебил рыцарское ополчение из Вильены и Саттины. Всех до единого. Пленных не брал. А ведь они лишь посмеялись однажды над его трусостью. Я же разрушил его жизнь, а ты, Гийом, убил друзей, опять же по моему приказу. Владения Кардес рано или поздно опять стали бы центром мятежа. Идея о независимости Маракойи, брошенная защищаемым тобой графом в массы, упала на плодородную почву. А я создаю единый и могучий Камоэнс. К тому же граф умен, и это делает его еще опасней.

— И все же мне его жаль, — сказал маг, когда король закончил речь. — Ведь по-настоящему умных людей в Камоэнсе мало. Как и везде.

— Да, констебль из него вышел бы замечательный, — согласился король. — То, что трус, так это не помеха — расчетливая осторожность лучше бестолковой доблести.

— Да что констебль! — отмахнулся Гийом. — Просмотри поступления налогов из графства Кардес, затребуй у шпиков информацию о доходах де Веги. Вот настоящая ценность. Я бы сделал его министром финансов.

— Но ты не король, — усмехнулся Хорхе.

— К счастью, нет, — серьезно ответил маг.

В обеденной зале царило напряженное молчание. Слышно было лишь, как звякает серебро приборов о фарфор тарелок.

Блас Феррейра подхватил губами кусочек мяса с золотой вилки и аккуратно положил ее на фарфор тарелки. Обеденная зала просто сверкала от обилия драгоценных металлов, соревнуясь пышностью убранства и роскошью с официальными королевскими приемами.

Де Вега сдержал слово, устроил для гостьи королевский прием. Распахнул кладовые, вытащил из подвала лучшие вина, доставшиеся еще от деда, выставил на столы драгоценную посуду: кубки, украшенные самоцветами, золотые блюда работы тайлайских мастеров, привезенные с далекого Востока, причудливой формы чаши и кувшины в форме зверей и птиц. Обычно граф довольствовался скромным фамильным серебром.

Но вот людей за огромным столом было всего четверо. Сам хозяин дома. Кармен — эта женщина, как успел понять гвардеец, была не просто любовницей графа, но и умело вела часть хозяйственных дел большого графства. Патриция Васкес, урожденная дель Карпио — Королевская Смерть, прелестная вдовушка, ее белокурые локоны были словно созданы под цвет траурного наряда. Милое личико с излишне строго очерченной линией губ портила жесткость, затаившаяся в уголках глаз. Взгляд ее метал молнии. Девушка пока держалась, но была похожа на тучу перед бурей — вот-вот разразится молнией. И он. Блас Феррейра. Лейтенант гвардии. Око короля Хорхе при отпущенном на время мятежнике.

Мясо оказалось немного жестковатым, но вкусным. Гвардеец отрезал ножом еще один кусок. Граф сразу же, как они прибыли в Осбен, пригласил своего конвоира и надсмотрщика за обеденный стол.

— Оставьте этикет, Блас. К Лукавому ваши «не могу», «мне неудобно», вы мой гость! А гости у нас в Кардесе обедают и ужинают за одним столом с хозяином. Насчет завтрака я вас не неволю. А сейчас прошу за стол, — сказал тогда Риккардо.

Простотой общения и доступностью он приятно отличался от большинства аристократов, привычки и манеры которых гвардеец успел отлично изучить за пять лет службы Его Величеству.

Смотря на то, как граф принимал Королевскую Смерть, Феррейра недоумевал: де Вега будто бы чествовал старого друга, а не свою будущую убийцу. Антонио, конечно, слышал что-то о странной истории, что связывала этих двух, но все же…

— Как вам жаркое, сеньор Феррейра? — вывел Бласа из раздумий голос Риккардо.

Старания его пропадали даром — праздника не получилось. Он и не мог получиться. Но молодого графа это нисколько не смущало. Он по-прежнему играл роль гостеприимного хозяина.

— Благодарю, граф, просто бесподобно.

— Еще бы, это ведь сердце медведя-задеруна, страшное чудище, скажу я вам. Мне прислали его в дар лесные охотники из племени паасинов. Сердце медведя — награда для храбреца, а я помню атаку гвардии под Ведьминым лесом, — отпускал он похвалы гвардейцу.

— А вы, граф, если судить по вашим делам, съели не одного медведя целиком, — попытался отшутиться гвардеец.