"Фантастика 2023-179". Компиляция. Книги 1-21 (СИ)

— Конечно, брат. Вот что значит расти круглым сиротой и воспитываться слугами и отцовскими товарищами, не обижайся. Ты отстал от жизни в своей глуши, и некому было открыть тебе глаза.

— Так сделай это, о мудрейший, — язвительно попросил де Вега.

— Любовь для счастливого брака требуется только в романах о благородных рыцарях, прекрасных принцессах, драконах и злобных кочевниках — алькасарцах, — объяснял Васкес. — Все решают родители, да и то в основном браки устраивают не суровые отцы, а две тетушки за чашкой кофе с тортом.

— Значит, мне нужно свататься к ее отцу, не получив от нее согласия?

— Оно и не требуется, но не спеши. Сначала просто познакомься с ее отцом, я могу это устроить, мы с ним часто вместе охотимся. Думаю, вы друг другу понравитесь. Он, так же как и ты, помешан на улучшении своих земель, новых способах ведения хозяйства, строит ремесленные мастерские, разводит лошадей.

— Я пришлю ему алькасарских жеребцов с моих конюшен. — Риккардо почувствовал, будто с его плеч свалилась тяжелая ноша.

— Хорошая мысль, — согласился Альфонс. — Только не спеши, и все получится. Отец ее простой барон, хоть и очень-очень богатый, поэтому мечтает выдать дочь за гранда. Ты же — прекрасная кандидатура, сиятельный граф, хоть, не обижайся, и из богом забытого края.

— Не обижаюсь, Альфонс. Наш Дальний Край — Хуэнта Маракойя — действительно глушь, но мы еще сделаем его процветающим, всем на зависть. Спасибо за совет, я этого не забуду. Будет что нужно — только попроси, всегда помогу.

— Удачи! — улыбнулся Васкес.

Педро дель Карпио поначалу с настороженностью отнесся к графу Кардесу, представленному ему старым знакомым, Альфонсом Васкесом. Он знал, как граф был увлечен его дочерью, но это одновременно и привлекало и отпугивало. Лестно осознавать себя отцом красавицы, что так притягивает мужчин, но раз до сватовства дело не дошло… мнение единственного ребенка для старого барона всегда стояло на первом месте.

Риккардо сумел ему понравиться. Они сразу же обнаружили сходство интересов и общие темы для беседы. Барону импонировала хозяйственная хватка де Веги, то, что молодой граф крепко держал Кардес в своих руках, извел всех разбойников, привлекал купцов, расширял столичный город, строил дороги. Риккардо был прямой противоположностью другим молодым грандам, что прожигали жизни и наследства в пустых развлечениях, разоряя подданных. Это было очень важно для барона. Сам он утроил родительское наследство и справедливо опасался охотников, что видели в его Пат лишь богатую невесту.

Через две недели знакомства, когда новые друзья возвращались вместе с охоты, Риккардо попросил у барона, находившегося в отличном настроении, руки его дочери.

Педро дель Карпио мысленно улыбнулся, но ответил не сразу.

— Сеньор де Вега, — официально начал он, — вы мне нравитесь, я был бы рад видеть вас своим зятем. Я знаю, что вы любите Патрицию, наслышан о ваших к ней чувствах. О том, как вы бегали за ней, словно комнатная собачка, старались исполнить любую прихоть.

Риккардо покраснел, и это еще сильней подняло барону настроение.

— Вы любите Патрицию, — продолжал Педро, — но Пат — моя отрада, мой единственный ребенок. Я хочу, чтобы она была счастлива. И не могу ее неволить.

— Что ж, барон, спасибо за прямой ответ, я знал, что у меня нет шансов…

— Эх, Риккардо, — рассмеялся Педро, да так, что лошади испуганно всхрапнули. — Я не гоню тебя прочь, просто говорю — подожди. Я поговорю с Пат, она хоть и своевольна, но пока прислушивается к моему мнению. Будь рядом, докажи ей, что с тобой она будет счастлива. А я постараюсь развеять ее предубеждения против твоей персоны.

Риккардо внял словам барона. Окружил его дочь ненавязчивым вниманием, был одновременно и где-то рядом, всегда готовый прийти на помощь, выполнить мелкую услугу, просьбу, составить компанию, и в то же время чуть вдалеке, чтобы не надоедать ей своим обществом, когда она того не желает.

Граф мил, галантен, мягок и добр, почти не ревновал ее, спокойно относился к ее легкому флирту с другими, понимая, что чрезмерными требованиями может только обозлить Патрицию.

Время для Риккардо разделилось на три части: месяц[19] в Вильене рядом с любимой, месяц — в Кардесе, о делах графства он никогда не забывал, две-три недели, в зависимости от времени года, — на дорогу.

Патриция колебалась. С одной стороны на нее ненавязчиво давили отец и мать, с другой — внимание Риккардо, его любовь, эти чувства были ей приятны, находили отклик, подарки и внимание вызывали благодарность, нет, она не полюбила графа, но старалась быть с ним пообходительней. Улыбалась, шутила, уже без прежней язвительности, проводила с де Вегой больше времени, часто ловя себя на мысли, что рада его обществу.

Риккардо же расцветал на глазах, видя улыбку на губах Патриции, особенно если причиной ее был он.

Ее лучшая подруга и наперсница Анна тоже выступала за союз Риккардо и Патриции.