"Фантастика 2023-181". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)

– Ответь и ты мне, – сказал Ящер. – Ты хочешь, чтобы Яроцвет покинул Искандера. И ты хочешь, чтобы Искандер после этого жил. Зачем тебе это нужно?

Крон задумался.

– Искандер дал мне возможность выбора, которой я был лишен, – сказал имперский маг. – Я хочу, чтобы у Искандера тоже был выбор.

– Судя по тому, что ты говоришь, путь любви не вовсе заказан для вас, – заметил Ящер.

Крон тихонько засмеялся. Алое око посмотрело на мага в упор.

– Давно я не слышал этого смеха, – сказал Ящер. – Смеха, перед которым склоняются даже боги…

– Ящер, прости меня, но ты ведь бог Смерти. Откуда тебе разбираться в любви? – сказал Крон.

– Так объясни мне, – сказал Ящер.

– Любящий и любимый – это всегда разные люди, – горько сказал Крон. – В те краткие мгновения, когда Искандер принадлежит только себе, всю его душу заполняет ненависть. Ненависть к своему мучителю. Места для любви там просто нет.

– Я хотел бы думать, что ты ошибаешься, – сказал Ящер. – Хотя наверное, ты прав. Любовь не по моей части. До встречи, маг.

Алое свечение стало меркнуть. Когда Дренадан пришел в себя, Крон уже застегнул рубашку. Выражение лица мага не понравилось волхву.

– Я чуть не поперхнулся, – сказал Дренадан. – Я уже позабыл этот вкус… Я думал, вас всех перебили.

– Как видишь, нет, – сказал Крон и сделал быстрый жест. Дренадан едва успел пригнуться, и голубой шар врезался в стену, с грохотом своротив рукомойник. Волхва окутала черная дымка. Маг раздраженно прищелкнул языком. Дренадан закрыл себя экраном из Цин, который Крон пробить не мог.

– За что ты хотел убить меня? – с интересом спросил волхв.

– Воплощение Навы приближается к госпиталю, и ты чувствуешь это, как и я, – сказал Крон. – А все волхвы Ящера дают клятву защищать воплощение богини до последней капли крови, разве не так?

– Нет, – сказал Дренадан. – Волхвы бога Смерти приносят клятву не вмешиваться в дела живых. Даже если ты нападешь на живую богиню, я не имею права помешать тебе.

– Ай, да ладно, – поморщился Крон. – Ты сам носил в себе Яроцвета и знаешь, что это такое. Благородство и верность клятвам нерентабельны в наше время.

Дренадан ощутил очень знакомый запах и задумчиво посмотрел на бедро мага.

– А верность любимым? – спросил волхв.

Крон непонимающе взглянул на Дренадана, и вдруг согнулся пополам. Ощущение было такое, как будто в бедро магу воткнули раскаленный прут.

– Я тебя не трогал, – усмехнулся волхв в ответ на бешеный взгляд мага.

Крон вытащил из кармана брюк маленький кусок ткани и побледнел. Вышитый золотом герб Гургенидов побурел от крови. Сочный сгусток сорвался с ткани и, хлюпнув, растекся по полу.

Дренадана ослепила вспышка открывающегося телепорта. Когда волхв проморгался, имперского мага в морге уже не было.

Первый дом, разрушенный полностью, попался Мите и его спутникам, когда княжич собрал уже добрую половину сидхов. Маг держал здание до последнего, но напором воды вымыло фундамент, и дом рухнул. От сидха осталась только кисть, торчащая из-под расколовшейся балки. Безукоризненный маникюр, в котором сочетался лак двух цветов, говорил о том, что здесь стояла эльфка. Бледные пальцы были сплетены в сложном жесте. Волшебница билась до конца.

– Кто-то из ваших погиб, – сказал Рахман. – Будете извлекать тело?

– Здесь мы уже ничем не можем помочь, – сказал эльф. Кажется, Тиандрил. Митя слышал его голос как сквозь туман. Княжич не мог отвести взгляда от крохотного изумруда на ногте указательного пальца, указывавшего в небо. – Впереди нас ждут те, кому мы помочь еще можем, в основном, твои подданные, княжич. Если вы не против, мы заберем тело потом.

Рахман тронул Митю за плечо. Княжич хлестнул лошадь, и подвода двинулась дальше. Иван оказался прав – среди сидхов было только двое легкораненых, а вот изуродованных мандречен, не поверивших в серьезность происходящего и оставшихся в своих домах, на подводе лежало уже восемь человек. Экен услышал, что княжич что-то бормочет, и наклонился к нему.

– Почему, – повторял Митя. – Почему…

– О чем ты говоришь, княжич? – спросил Рахман.

– Почему она не ушла? – глухо спросил Митя. – Дом рухнул не сразу, она могла успеть…

Некоторое время Рахман молчал. Было слышно только, как цокают подковы по булыжной мостовой. Душераздирающе застонал раненный.

– Если бы эльфка ушла, разомкнулась бы линия передачи силы, княжич, – сказал экен. – Волна обрушилась бы на берег, на город… И она осталась. Она держала цепь.

– Сидхи… – произнес раненный с ненавистью. – Пришли, с-ссуу-кии… Все разнесли, сволочи…

Митя обернулся так резко, что сидевший сзади него Тиандрил вздрогнул. Свистнул хлыст. Мандречен вскрикнул.

– Да что же дела… – начал раненный, и тогда княжич ударил его снова.

Раненный схватился за лицо. Из-под пальцев его текла кровь.

Эльфы молчали. Негромко цокали подковы по набережной Зеленого мыса. Самый прекрасный бульвар Рабина был завален водорослями, рыбой и прочим морским хламом.