"Фантастика 2023-183". Компиляция. Книги 1-20 (СИ)

Ее финты менялись слишком быстро. Все дальше уходили от того способа, каким она атаковала меня в своем логове. От ее любимого финта, атаковать которым она привыкла, – в других просто не возникало необходимости, и от этого-то никто не уходил.

Но теперь, с каждым ее судорожным наскоком, финт менялся. Я еще успевал предугадать по первым касаниям, куда придется ее главный удар, успевал увести мою волю и мысль, отбить ее наскок, а потом задавить наведенные ею желания. Но все труднее… Она вот-вот доберется до границ того пятачка вариантов вокруг ее обычного финта, который мы с Дианой истоптали, к которому я привык, который знаю как свои пять пальцев и где могу предсказать каждый ее шаг…

На этом пятачке я мог бы долго танцевать, уклоняясь от ее атак, мог бы сопротивляться ей, даже если бы она давила так же сильно, как тогда, в своем поселке. Сейчас она не давила и вполсилы так, как тогда… только вот-вот выберется с этого пятачка.

И тогда мне не выскользнуть из ее хватки. Без форы я не смогу. Слишком сильна она на таком крошечном расстоянии. Даже сейчас, раненая, напуганная и теряющая силы с каждой каплей крови… Слишком сильна.

Снова налетела, и на этот раз я едва вывернулся из ее хватки. Ее щупальца схлынули, но я знал, что это только на пару секунд. Соберется с силами, сообразит, куда еще можно свернуть, и опять навалится – и, может быть, так, что я уже не угадаю, куда придется ее главный удар, не узнаю, как ей противостоять, и она прорвется. Затуманит мою волю и начнет рвать мысли, менять желания, играть памятью…

Все, сейчас! Сейчас, или будет поздно!

Сей-час! – билось сердце в груди. Торопливо понукало: сей-час! Сей-час!

Теперь можно. Отсюда уж не промахнусь, даже с левой… Уж одну из двух-то пуль положу в эту широкую, почти мужскую спину. Получай же, сука!

Я замер и перестал дышать, ловя на мушку ее шею. Пониже, между лопатками. Если и дрогнет рука, непривычная к стрельбе, и пуля уйдет чуть в сторону, все равно попаду, не в позвоночник, так в бока, или в поясницу, или в голову…

Что-то мешало мне целиться. Накатило ее касание – она почти добралась до края моих укреплений, но я все же сбросил ее липучую хватку. На этот раз сбросил, а следующего раза не будет, ей уже не успеть навалиться на меня еще раз…

Но что-то отвлекало меня. Не ее касания, что-то другое.

Звук. Какой-то неправильный звук, которого не должно было быть. Я стоял, но кирпичная крошка скрипела. От ее шагов? Но она уже не семенит по дорожке, она уже на краю поляны, там нечему скрипеть…

Я почувствовал, как опять поднимается ее ледяной ветер – неожиданно сильный, куда сильнее, чем прежде. Словно она как-то почувствовала, что я сейчас буду стрелять. Спохватилась. И напряглась из последних сил…

К черту звуки! К черту – все!

Вот спина. Ее спина, уже удалившаяся от меня еще на пару шагов и совсем уж сгорбившаяся, почти согнувшаяся до земли… Эта спина – вот все, что мне нужно. Надо только и мне мушкой сдвинуться вниз вслед за ней, чтобы пуля пошла в сгиб позвоночника, а не выше этой скрючившейся спины… Теперь просто потянуть крючок…

Воздух выбросило из моей груди как из пробитой шины. Что-то тяжелое и угловатое врезалось мне в спину и швырнуло вперед.

Я рухнул бы плашмя, если бы не успел выставить руки.

В левой револьвер, и падать на него, ломая кисть… Я рефлекторно выкинул вперед правую руку, но еще успел сообразить и вывернул руку обратно. Упал на правое плечо. Ударился и подбородком, и левой рукой, пальцы зажало между рукоятью и плитками – как между молотом и наковальней, зазвенели от боли. Но уж лучше так… Уж лучше так, потому что даже удар в плечо прокатился по правой руке тысячами игл.

В глазах помутилось, а из-за меня, по моей спине, врезав мне по затылку, что-то перекатилось и свалилось впереди. Что-то большое и тяжелое… Что-то, чего просто не могло быть.

Мы же перебили всех ее слуг, что приехали сюда с ней! И Катька упала вместе с ними… А Виктор едва мог двигаться. Даже если бы она подмяла его…

Я различил угловатые локти, коленки. Мальчишка рухнул на землю передо мной, кубарем прокатился дальше. С босыми ногами, в синей пижаме, распахнутой на груди, словно куртка борца.

Неужели это он так двинул меня в спину? Прыгнул на меня сзади, со всего разбега, как маленький звереныш?..

Но они же не ее слуги! Они должны были мешать ей шумом своих мыслей! Они… Мы же и ради них тоже…

Проворно, как дикий зверь, он развернулся – не пытаясь встать на ноги. Крутанулся как был, на четвереньках. И помчался на меня, так и не выпрямившись, помогая себе руками, разгоняясь в два шага…

Скуластое лицо и горбатый нос с раздутыми ноздрями… Выпученные глаза… Задравшаяся, как у пса, верхняя губа – под ней влажно блеснули зубы… Ярость, животная ярость свела все мышцы его лица, отразилась в его темных, огромных глазах. Глазах не человека, а ослепленного инстинктом животного…