Фантастика 2023-189". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)

Тупица, не мог сам догадаться. Все порядочные мужики говорят это женщинам при первом же свидании. Главное сказать, а никого не интересует, правда ли это или только слова. Ах слова, слова, слова! У меня когда-то неплохо получались любовные письма. Вся рота в перерывах между войной ходила ко мне и умоляла, чтобы я написал их любимым девушкам. И как я писал, как писал!

Но одно дело писать, зная, что в глаза она тебе не посмотрит, другое – когда стоит она вот так, перед тобой, вся дрожит от твоих прикосновений и хочет услышать одно-единственное слово, сказать которое не хватает сил. Но надо.

– Я люблю тебя, Шимес.

– Милая Шимес! – эк, как к ней прилипло.

Ладно, будет тебе и милая. Мне не трудно.

– Я люблю тебя, милая Шимес!

– Только дурак мог не догадаться, что последует за этими словами. Шимес запрокинула голову, и её полуоткрытые губы звали, звали, звали… Моё дыхание совсем сбилось, а лоб покрылся испариной. И не надо меня винить за то, что я родился самым обыкновенным мужчиной. Я сказал то, что думал:

– Я тебя люблю!

Горячие руки Шимес обхватили мою шею и властно притянули к себе. Разве мог я сопротивляться, разве мог я не желать этих влажных жадных губ, разве мог я отказаться от этого тёплого тела?

Как только Шимес оторвалась от моих губ, она яростно рванула ворот моей рубашки, и тонкий материал затрещал, освобождая меня, моё тело, но не мой разум. Я был словно во сне, не контролировал ни себя, ни руки. Фата медленно спустилась на застеленные ковры, и чёрные волосы Шимес рассыпались по её плечам. Но этого мне уже было мало. Белый материал платья оказался в моих жадных руках, и не было сил остановить его разрушение.

Она стояла передо мной, таинственная и зовущая. Все во мне клокотало и просилось наружу. Ловкие пальцы Шимес сбрасывали с меня последнюю одежду, и, когда уже ничто не могло отделять нас друг от друга, наши тела слились в одно целое. Губы Шимес ласкали моё тело, руки её помогали губам. Я подхватил Шимес на руки и вместе с ней бросился на кровать.

Дыхание вырывалось из нас судорожными всхлипами. Шимес извивалась под моими ладонями, моля только об одном. И я знал, что тоже хочу этого. Шимес опрокинулась навзничь, раскидав по бархатному покрывалу волосы и руки, и только одно было способно усмирить её страсть.

– Сергей!

Сквозь пелену тумана настигло меня это имя.

– Сергей!

Снова этот голос. Я замер. Кто зовёт меня?

Шимес? Но женщина лежала, закрыв глаза, ожидая последних слов и последних движений.

Тогда кто?

– Сергей!

В голосе было столько боли, что мне стало не по себе. Я узнал его. Я смог бы узнать этот голос из тысячи, из миллионов, из всех голосов, которые когда-либо были, есть и будут в этом грешном мире. Илонея! Где ты? Илонея!

Но голос умолк, оставив только жгучее отрезвление. Что со мной? Я хочу эту женщину? Да нет! Я только… Господи, что с мной происходит? Помоги мне. Господи, справиться со своей похотью. Я не могу предать ту, которую люблю. Даже если всем нам грозит смерть. Даже если весь мир низвергнется в ад. Я не могу предать Илонею.

– Что с тобой?

Шимес поймала мои мысли, и теперь лежала передо мной, красивая, но не желанная, обворожительная, но не зовущая.

– Я не могу, прости, Шимес.

– Почему? Тебе плохо со мной?

– Нет. Ты прекрасная женщина. Но… я не люблю тебя. Извини.

В следующее мгновение по кровати металась разъярённая кошка, а я самым ничтожным способом пытался избежать её когтей. Благо, для этого было достаточно места.

– Ты, ничтожный слизняк, посмел отказаться от моего тела? – бац, бац мне по морде.

– Мразь, я знала, что так будет! – Ну в самом деле, зачем так визжать?

– Шимес, успокойся! – ещё три раза бац. Ну что здесь такого, ну не получилось, и ладно. Шимес, чёрт бы тебя побрал!

Я воспользовался тем, что красавица-ведьма запуталась в покрывале и быстро натянул на себя штаны, стараясь прикрыть от её острых когтей хотя бы самое главное.

Шимес, наконец, выбралась из своего плена и с новой силой набросилась на меня, рассыпая свои кулачки по всему моему телу.

– Подлец! Негодяй! Свинья!

Можно подумать, что я собирался её изнасиловать и насильно затащил в постель. Сама виновата. Правильно Пьер сказал, стерва! Мне уже надоело подставлять своё лицо, и я, коротко замахнувшись, немного успокоил разъярённую тигрицу. Шимес свалилась на кровать, замерла, и вдруг её тело затряслось в безудержных всхлипываниях. Вот только слез мне и не хватало. Я присел возле неё и, старательно подбирая слова, принялся успокаивать самое непредсказуемое существо женского рода, поглаживая её по голове.

– Ну, Шимес, право же, не стоит так переживать. Ты умная женщина, и должна понимать, что чувства порой гораздо сильнее, чем мы сами. Я понимаю, ты слабая женщина и поэтому…

– Я слабая женщина?!

Шимес перевернулась на спину. На её лице не было ни слезинки. Она смеялась.

– Ты говоришь, что я слабая женщина? Ты, который в полной моей власти? А известно ли тебе, что всё это – только представление? Я хотела развлечься.

– Да ну? Что-то по тебе не было этого заметно. Ты очень хорошо любила меня.