Фантастика 2023-189". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)

В тот день двор выехал на волчью травлю, и Бессейра увела свою мышастую, («Хороша кобылка», – сказал Матфре. – «Как ее кличут?» – «Лиара», – отозвалась Бесс.) Стало быть, выехала из города. Джаред считал, что за городом она и заночует. Но она вернулась поздно вечером, усталая, измотанная, угрюмая. А Дагмар явно радовалась ее присутствию. При том, что они не говорили. Наверное, Джаред и в самом деле не понял ее слов о том, что она хотела бы уподобиться Бессейре. Не зависть породила их, а доброта. Бесконечная доброта и благородство. Какая бы еще женщина ни словом, ни взглядом, ни намеком не упрекнула мужа, что он совсем забросил ее, шляется неизвестно где, и ничего не рассказывает, что в их жизнь, в их жилище и только что не в постель влезла подозрительная авантюристка, которая, оказывается, мужу вовсе даже и не сестра. А она молчит и улыбается.

В тот вечер они внизу не засиживались. Бессейра сняла сапоги и сидела на одеяле. Каково-то ей, успел подумать Джаред, с южным чистоплюйством, усугубленным воспитанием в старой семье, целыми неделями не раздеваясь…

И тут это случилось.

Никто из них не выказывал желания спать, и Джаред рассказывал какую-то байку, услышанную им в Зохале, когда Бессейра выпрямилась и подняла голову, будто ее внимание привлек какой-то посторонний звук. Но глаза ее при этом были закрыты. Лицо ее странно напряглось, она прикусила губу. Медленно, очень медленно подняла руки и зажала уши ладонями. Нет, она сжимала собственный череп, точно силясь помешать ему расколоться изнутри.

– Что с ней? – спросила Дагмар.

– Не знаю…

Тело Бессейры, напряженное, как струна, выгнулось назад. Затылком она коснулась пола.

– Помоги ей! Ей плохо!

Но Джаред медлил. Ему приходилось видеть много припадков, вызванных разными болезнями, и никогда они не были похожи на то, что происходило сейчас. И он растерялся.

Бессейра снова выпрямилась, опустила руки. Лицо ее чудовищно дергалось. То, что терзало ее изнутри, пыталось сбросить внешнюю оболочку. Потом она заговорила:

– НЕМЕДЛЕННО ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ !

Это был ее голос – и не ее. Ниже, повелительней. Джаред мог бы поклясться, что узнает интонации Лабрайда. Но это был и не его голос. Похожий. Словно бы на одном инструменте пытались подобрать мелодию, сыгранную другим. Это было бы забавно, если бы не было страшно.

– Возвращаться? – повторил Джаред.

Невидящие глаза Бессейры смотрели на него.

– Император тяжело болен… это скрывают… надолго … не удастся… Немедленно возвращайтесь!

Она обмякла и повалилась на бок. Джаред, наконец, стряхнул с себя оцепенение и бросился к ней. Бессейра открыла глаза, под которыми отчетливо проступили синяки.

– Вот черт… Это было… или мне померещилось?

– Ты говорила, что вам пора возвращаться… и про болезнь императора.

Бессейра села, вытирая пот со лба.

– Тебе плохо?

– Ничего… голова кружится, и сердце молотит…но это пройдет. Вот он сейчас точно пластом лежит…

Джаред и без имени понял, кто.

– Это было то, о чем ты мне рассказывала? Он говорил с тобой…мыслями?

– Да. Но я не думала, что это возможно на таком расстоянии. Наверное, дело и в самом деле плохо, если он рискнул затратить столько сил… – Она повернулась к комедиантке. – Дагмар, я прошу тебя – никому не говори о том, что ты сейчас видела. Иначе это худо обернется и для меня, и для Джареда.

– Я понимаю, – ровно произнесла Дагмар. Испуг ее прошел, она успокоилась, и Джаред снова подивился ее самообладанию. – Никому не скажу.

– Не бойся, Дагмар не выдаст, – подтвердил он. – Она видела, как я лечу с помощью Дара, давно, еще летом, и никому не проговорилась.

Бессейра, вздохнув, стала натягивать сапоги.

– Все, кончился отдых в обществе милых людей. Пора во дворец, предупредить…

– С ума сошла? Ночью-то!

– До утра ждать нельзя. Лабрайд сказал, немедленно. Стало быть, медлить я не должна.

– Все равно, ночью во дворец ты не попадешь.

– Во дворец – да. Но мы условились, что каждую ночь кто-то из телохранителей Норберта будет сторожить на герцогской конюшне. А через конюшню куда нужно я всяко пройду.

Причина, по которой Джаред боялся появления Бессейры в герцогском дворце, уже перестала существовать, поэтому больше он ее не отговаривал. Только спросил:

– А ты можешь связаться с Лабрайдом так, как он с тобой?

– Я – нет.

– Потому что ты не родилась в старой семье?

– Да. Но причина не в кровном родстве, а в том, что этому искусству, дабы овладеть им в полной мере, надо начинать обучаться еще во чреве матери. Так объяснила Эгрон. Мне было шесть лет, когда я попала к ним, и я умею только слышать. А ты был уже взрослый, поэтому Лабрайд даже не пытался тебя учить.

Она встала, сгребла в охапку шапку и полушубок. Дагмар также поднялась с кровати, подошла к ней.

– Скажи мне…я обещаю, что никому не открою… но мне – скажи: это магия?

– Можно и так назвать…

– Значит, ты околдована?

Бессейра отрицательно покачала головой.

– Нет, это неверно. И вообще, магия ничего не может сделать с человеком, если он этого не хочет…