Фантастика 2023-189". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)

– Конечно, я помню Вайфара. Он здесь учился, когда я был деканом на богословском факультете. Человек живого ума… к сожалению, магистерскую диссертацию не стал защищать.

– Ничего, он и со степенью лиценциата неплохо продвинулся.

– Да, с помощью выгодной женитьбы, – ректор неодобрительно поджал губы. – Каковая выгода закрыла для него путь к ученому званию, но предуготовила карьеру.

– Что поделать, магнифиценция, живя в миру, надо следовать мирским установлениям. А женатый ученый – явление столь же нелепое, как белый эфиоп.

Ректор рассмеялся.

– Ну вот, – сказал Лозоик Поссар, – мы с вами сплетничаем, вопреки твоим утверждениям, ученый собрат, как две старых кумушки. И ты что-то совсем не обращаешь внимания на обед…

– Вовсе нет! Просто мы придерживаемся разных взглядов на то, как следует принимать пищу. Вы верно, приказали Стуре разогреть ее, перед тем как подавать. А я, напротив, жду, когда она остынет. «Скельский лечебник» утверждает, что горячая пища чрезвычайно вредит желудку.

– Я бы не стал так безоговорочно верить выводам скельской медицинской школы.

– Но в этой позиции они совпадают с выводами Салернской школы…

В прихожей послышалась какая-то возня, стукнули двери, и в кабинете появился подвижный толстяк в темно-лиловой мантии судебного советника, подбитой куньим мехом, и таком же шапероне. Вошедший был заметно моложе и ректора, и доктора, но сорокалетний рубеж уже перешагнул.

– Почтение вам, ученейшие господа! Доктор Битуан, нет слов высказать, как я рад вас видеть, столь редко выпадает это счастье! Доктор Поссар, прошу нижайше меня простить за то, что пришел позже назначенного времени… но если бы знали причину… если б знали! – Советник сделал большие глаза и приложил палец к губам.

Ректор снисходительно улыбнулся. Он помнил за Вайфаром, в бытность того студентом, привычку прихвастнуть и некоторую склонность к преувеличениям, Это не шло во вред его занятиям – ни тогда, ни теперь. Может быть, Вайфар не хватал звезд с неба, но отличался прилежанием и обладал хорошей памятью, и вполне бы мог сделать академическую карьеру. Но женившись на дочери председателя Тримейнского суда, он избрал иную стезю. Тесть его занимал чрезвычайно высокую должность. Фактически, он замещал в ней самого императора, который был также и Верховным судьей бывшего королевского домена, а при том что Ян-Ульрих в последние годы в судебные дела почти не вмешивался, разве что в тех случаях, когда речь шла о делах представителей знати, подсудных только императору, власть председателя возрастала. Разумеется, вне ее находились суды Святого Трибунала, а также университет с его правом на собственное судопроизводство. Гражданские дела в Тримейне решались в городском суде, но несогласные с его решением имели право апеллировать к суду верховному. Приблизившись к таким высотам Вайфар, однако, не зазнался и не претендовал на наследование власти. Он занимался работой, которую можно было счесть канцелярской: готовил для тестя речи, подбирал примеры, изыскивал прецеденты, был своим человеком в архивах, словом, тем, что обычно поручают секретарю. Но ни один секретарь не обладал знанием Вайфара, а благодаря сохранившимся связям в академических кругах он имел возможность консультироваться по самым щекотливым вопросам. Так что в появлении советника Вайфара в доме дважды доктора и квалификатора Святого Трибунала не было ничего необычного. И в ответ на приглашение к столу он жизнерадостно заявил:

– Нет, magister doctrissime, [10] сначало дело, а потом обед. Вы так сразили меня сообщением, что у вас есть трактат Звентибальда, что у меня кусок в рот не идет.

– Звентибальд Соланский? « О признаниях»? – Ректор удивленно поднял брови. – Мне казалось, что эта книга запрещена.

– Ученый собрат, не повторяй профанов, которые утверждают подобное. Труд Звентибальда никогда не был запрещен. Однако в нем есть пассажи, которые неподготовленными читателями могут быть неправильно истолкованы. Вот и сейчас… наверняка книга понадобилась в связи с процессом казначея графа Такмарского.

– От вас, доктор, ничего не скроешь.

– Глава « О допросе с пристрастием», не так ли?

– Я сражен вашей проницательностью. Этот негодяй отказывается от всех прежних показаний, уверяя, что они вырваны пыткой. Сложность в том, что у него есть сильные покровители. Поэтому процесс пойдет по второму кругу. Защита может сослаться на Звентибальда, доказывающего, что признания, сделанные на допросе с пристрастием, есть самооговор.