"Фантастика 2023-192". Компиляция. Книги 1-27 (СИ)

Глава первая. Дороги Хильдесхайма

Медленно, но Егор поправлялся. В его лечении сильно помог Отто, который прислал листочки каких-то растений для компрессов, а потом и бальзам, собственноручно приготовленный. Прошло около месяца (наступил март), как вдруг из Петербурга Алексу Чихачеву пришел пакет, где было письмо с распоряжением отбыть в город Дрезден, вексель для погашения в дрезденском банке, а также официальное послание императрицы Елизаветы Петровны курфюрсту Саксонии с просьбой посодействовать "моему инженеру и изобретателю" в изучении чудес города Дрездена и его окрестностей. Тайнописью в письме сообщалось, что деятельность Алекса в Ганновере признана удачной, каковую следует продолжить в Дрездене — для блага России и Саксонии.

Сашка стал раздумывать, как поступить (о ранении Егора он написал, но почта туда-сюда ходит не быстро, а тут еще императорский двор опять в Москву переехал!), но вмешалась Гертруда (которой он пожаловался на свой скорый переезд) и заявила, чтобы Алекс ни о чем не беспокоился и ехал спокойно в "этот Дрезден". Егор же останется у нее до полной поправки, не чужой ведь человек! Сашка привычно поднял бровь, но ничего не сказал, а просто расцеловал добрую фею в щеки.

Расставание с семейством Арнольд было сердечным и даже чересчур. Надо ли говорить, что Сашка оставил Гертруде круглую сумму (100 талеров!): и на лечение Егора и для обеспечения ближайшего будущего Юлии и Тиля. Гертруда всплескивала руками, смеялась и плакала, но целовать руки Алекса не пыталась: знала, что он разозлится. Тиль скакал козликом и просил взять в Дрезден "вместо Егора". А тихоня Юлия, вновь начавшая обходить стороной герра Чихачева, подошла к нему уже у порога и попросила позволить его поцеловать. "Конечно, Юлия", — сказал Сашка и чуть нагнулся к ее личику. Тут она взметнула руки ему на шею и впилась в губы! Сашка оторопел, а поцелуй длился, длился…. Он возмутился и ответил своим да погорячей. Юля вдруг повисла в его руках и спрятала лицо на груди. Он чуть приподнял ее, пронес через всю кухню и усадил на стул. Потом погладил по щеке, по волосам и пошел к своей коляске.

С талерами у Сашки в последнее время было все в порядке. Заказ на изготовление рессор был выполнен и принес ему 200 талеров вместо кредитованных 100. Второй, бессрочный кредит действовал безотказно. Стали поступать денежки за использование его патентов (уже около 50 талеров). Ну, и присланный вексель позволял ему получить еще 100 талеров ("Ого, ценят, вдвое повысили сумму на расходы!").

Перед отъездом он навестил Генриха фон Мюнхгаузена и не напрасно: тот посожалел, что столь привычный уже обществу молодой человек из Ганновера уезжает ("Я, было, и невесту Вам приискал…."), и, немного подумав, написал рекомендательное письмо графу Брюлю — первому министру курфюрста Саксонии (и короля Польши по совместительству) Фридриха Августа 2-го (но Августа 3-го в качестве короля Польши). "Вот понапутали эти Августы…." — поморщился Сашка. Передав Алексу Чихачеву рекомендацию, канцлер добавил, что Брюля он недолюбливает (очень уж граф лицемерен и непомерно жаден), но без его ведома в Саксонии ничего не делается — так что на поклон к нему идти придется. Авось, рекомендация канцлера Ганновера поможет открыть дверь в приемную министра.

Через полчаса коляска, запряженная двумя лошадьми (а чего мелочиться, доходы позволяют!) выехала из приятного города Ганновера. Правил лошадьми молодой кучер, которого Алексу подыскала та же Гертруда ("Парня этого я знаю с детства, он не забалует, да и поможет при случае — кулаки-то у него ничуть не меньше Егоровых"). Поначалу ехали по равнине, огибая с востока широкую заболоченную долину реки Ляйне. Дорога была уже чиста от снега, и по суглинисто-щебнистому полотну они через 3 часа были в городе Хильдесхайме. По мощеным брусчаткой улицам добрались до рыночной площади, и здесь Сашка велел Петеру остановиться: больно уж вид этой площади ему приглянулся. Она была плотно замкнута с 4 сторон совершенно разнотипными и разноцветными зданиями, выстроенными в готическом, ренессансном и барочном стилях, и производила очень приятное впечатление. Сашка глянул на свои луковичные часы и заулыбался: дело к 12, пора обедать! Он крутнулся на каблуках и наметанным глазом приметил в цоколе одного из зданий Wirtschaus (харчевню), куда и направился, велев Петеру пока побыть у коляски: культура культурой, но и здесь увести транспортное средство могут влет.

Он не спеша расправлялся с обедом и с удовольствием вглядывался через застекленное окно в детали диковинных зданий, как вдруг зацепил глазом какую-то суету на площади — как раз там, где оставил Петера с коляской. С острым предчувствием беды он встал из-за стола, бросил грош встрепенувшемуся слуге и с тростью в руке бросился к выходу. Выскочил и увидел, как трое детин в какой-то странной форме, но с ружьями за спиной (типа, солдаты?) тащат от коляски Петера и заламывают ему руки за спину. В несколько прыжков Сашка выскочил перед ними и крикнул: