"Фантастика 2023-200". Компиляция. Книги 1-19 (СИ)

— Вот, вам и карты в руки. Съездите, все изучите, подумаете вместе с Никитой — что там можно сделать, чтобы корабль не простаивал без дела.

Я собирался еще что-то сказать, но в кабинет без стука влетела Светлана Николаевна. И с места в карьер приказала:

— Олег Васильевич, все бросайте…

— В смысле? Что бросать? — не понял я.

— Такси у входа, — нетерпеливо сообщила бывшая подпольщица, принимаясь тянуть меня со стула.

— Светлана Николаевна⁈ — обалдел я от натиска.

— Быстро беги… У Наташи уже схватки начались.

Светлана Николаевна что-то мне кричала про шляпу, но я уже мчался вниз…

Глава 8 Бремя выбора

Спрашивается, чего было бежать сломя голову, если к Наташе меня все равно не пустили? Рожала моя супруга не в родильном доме, как мне казалось, было бы логично — там все-таки и медперсонал, и уход, да и опыт своего времени протестовал против домашних родов. Матушка моя, правда, всех своих деток — моих старших братьев и сестер кроме меня, самого младшенького, рожала дома. Ну так когда это было? В пятидесятые — начало шестидесятых годов! Да и жили мы в деревне, пока роженицу везешь до города — по дороге родит. А здесь, Париж, все-таки, культурная столица мира. Нет, культурная столица мира наш Петроград, а Париж — столица Европы.

В спальню то и дело забегали какие-то женщины, гремели чем-то железным, металась туда-сюда теща, а мы с тестем уныло торчали в коридоре и всем мешали.

А потом донесся тонюсенький плач.

Я, дернулся, было, но меня перехватил тесть.

— Олег, нам туда нельзя. Позовут. — Вслушиваясь в плачь младенца, старый граф спросил: — А кто родился-то? Чей плач — мальчика или девочки?

Определить по плачу пол ребенка я не смог.

Наконец-то мне разрешили на минутку посмотреть наобессилевшую Наташку, поцеловать любимую в щечку, потрогать ребенка за пяточку. Но на руки мне пока малышку (да, девчонка!) не дали. Личико маленькое, красненькое и сморщенное, но самое прекрасное в мире! Волосики на головушке черненькие, хотя мы с ее мамкой светло-русые, но плевать. Моя!

— Посмотрели? Хватит. Девочкам нужен покой. А теперь марш отсюда.

Я что-то замекал, попытался возмущаться, но доктор Форш — один из лучших русских гинекологов Парижа, обладатель такого мощного брюха, что мой армейский старшина Казачек обзавидовался бы, вытеснил меня из комнаты. Заодно он выставил и тестя, тоже пытавшегося поздравить дочку. Против докторского пуза ни у меня, ни у тестя шансов не было, и мы с позором покинули спальню, превращенную в палату.

— Надо бы отметить, — раздумчиво посмотрел на меня граф Комаровский, потом вздохнул. — Эх, как жаль, что мне зять достался слишком уж правильный. Сейчас бы по рюмочке коньяка. Как у нас когда-то говаривали — ножки обмыть.

По рюмочке коньяка? А и черт-то с ними, с моими принципами и трезвостью. За такое дело, как рождение дочери (второй, между прочем, если считать и ту, что осталась в моей реальности) можно и принципами поступиться. Вспомнив единственную армейскую команду, начинавшуюся на букву «А», махнул рукой.

— Наливай!

И вот, мы укрылись в кабинете у тестя, тот с радостным видом принялся разливать коньяк по крошечным рюмкам. Авось, с одной-то рюмашки я не помру.

— Эх, лучше бы мальчишка родился, и был у нас бы новый граф Комаровский, — вздохнул тесть, поднимая рюмочку.

— Девчонка тоже неплохо, — отозвался я, чокаясь с тестем.

Попытался выпить, не удалось. Сделал глоточек. Тьфу. Как же эту гадость-то народ пьет?

Кажется, от крошечного глотка в голове зашумела, все вокруг поплыло.

— Кстати, а как вы ребенка назвать решили? Или еще не решили? — полюбопытствовал тесть.

— Мы же сразу сказали — если мальчик, так будет Виктор, а девочка — то Виктория.

Андрей Анатольевич помолчал, потом осторожно — так, чтобы я не заметил, стряхнул слезинку, вылезшую из глаза, посмотрел на мою рюмку, вздохнул и недрогнувшей рукой налил себе еще одну рюмку. Выпив, поблагодарил:

— Спасибо. Жаль, что не Виктор Комаровский, но Виктория — это великолепно.

Я хотел сказать, что вторым ребенком у нас может быть и мальчик, но не стал. Не знаю, решимся ли мы с Наташей на второго? Хотя, тут как Бог даст.

Да уж, как Бог даст якобы неверующей большевичке и чекисту-агностику.

— Все образуется, — похлопал меня тесть по плечу. — Не переживай так. Мы с супругой двоих родили, ничего.

Неужели так заметно, что я переживаю? Но как не переживать-то?

Без стука в кабинет влетела теща.

— Андрей, а где конвертик для доктора?

— Ух ты, — подскочил тесть и принялся хлопать себя по карманам. — Да только что тут был! Гонорар-то для доктора… И куда делся?

Я тоже подскочил и полез в карман за бумажником.

— А сколько надо?

— Да вон же он, конвертик-то! — фыркнула теща, отгоняя мужа от кресла. — Прямо под твоей задницей лежит! Ну, дал бог муженька…

Ольга Сергеевна ухватила конверт и умчалась обратно.