"Фантастика 2023-201. Компиляция. Книги 1-26 (СИ)

— То-то же! — удовлетворенно кивнул мне собеседник, снова поежившись из-за особенно сильного порыва ветра, грозившего опять сорвать ему капюшон. Справившись с деталью одежды, возомнившей себя родственницей паруса, Младший жестом заставил заткнуться начавшего что-то выговаривать с переднего сиденья такси Константина, — В деле не только Краснова, но и кто-то из ее начальства или покровителей, — "А это не одно и то же?!" — чуть было не ляпнул я, но вовремя прикусил язык, — Но это все не важно! Во-первых, считай, что мне за мать обидно! Проект все равно бы от нее ушел, но не так… оскорбительно. Поэтому поломать их игры и мне, и ей будет в радость. А если я при этом еще и другу помогу, то… сам понимаешь! — он оборвал фразу, но мне было достаточно, — А во-вторых, кто сказал, что в этой гонке у меня нет своих фаворитов? Служба безопасности нужна будет при любой императрице, но есть фигуры, которые мне импонируют больше, так что сейчас я и на свое будущее работаю.

— Спасибо! — протянул ему руку.

— Жди Турбину! — отозвался Младший, отвечая на рукопожатие.

Таинственная Нина Турбина не появилась ни через неделю, ни через две, ни через три. Роман с Ногайской шел своим чередом, ни о каком оружии я ее, разумеется, не расспрашивал — не тот я человек, чтобы что-то вынюхивать и выведывать! Не потому, что западло, а просто склад характера не тот.

Отношения с Ариной по времени совпали с появлением у меня денег — выводы мои одногруппники сделали соответствующие. "Дружба" с Соль сама собой сошла на нет, хотя от Вали и еще некоторых девчонок периодически тянуло грустью по поводу разлада. Зато обзавелся компанией собственных прихлебателей — и, кто бы мог ожидать? — в первых рядах ко мне прибился Димон-Жоппер! Но и раньше далекие дела универа со временем стали для меня все менее и менее интересными: девочки-мальчики, кто кому дал, кто кому не дал! Лично мне давала одна из шикарнейших женщин страны, кумир миллионов. Она же регулярно валяла меня по матам спортзала, повышая свой, — но и мой тоже! — уровень рукопашки. С той лишь разницей, что она учила новое, а я вспоминал старое.

Двоякие чувства — теперь я знаю, что кроется за этим определением! Именно их испытывала фрейлейн Тауберт, заканчивая последний в декабре урок. Гордость за ученика, гордость за себя и одновременно жгучая досада от предстоящего расставания — для меня, то ли выучившего, то ли вспомнившего язык Гёте, этот коктейль "звучал" сказкой! Марта Антоновна до кучи мне еще чистопородный берлинский акцент поставила, и сейчас я легко мог сойти за коренного жителя столицы Германии. Если честно, то меня самого одолевала гордость после беседы со специально приглашенной на наш урок немкой — какой-то знакомой репетиторши. В ходе беседы мы перескакивали с одной темы на другую, и я легко мог поддержать разговор на любую из них. Для парня из рабочего района — небывалое достижение!

Новый 2001-й год я тихо-мирно спраздновал с так и не поженившейся парой Макса и Юли, часа в два меня подхватила Ведьма, потащившая гудеть на какую-то супер-пупер-мега-крутую тусовку в ресторане "Москва" (самый элитный ресторан в Петербурге или самый распиаренный, если пользоваться моей терминологией). Новый год по Гринвичу мы с ней отметили в номерах поверх ресторана.

— С новым годом! — поздравил я, сдирая с Ведьмы трусы с блестками.

— С новым годом! — почти одновременно со мной среагировала она на дурацкое кудахтанье кукушки из громадных напольных часов.

Позже мы вернулись в круг веселящихся людей, а потом под утро еще раз "спраздновали" на посошок. В десять утра, удивляясь давящей тишине во все еще ожидающих "бумц-бумц-бумц" ушах, я поднимался на третий этаж, многократно поминая архитектора, заложившего слишком крутые ступени, чтобы наткнуться на грустно устроившийся под дверьми съемной квартиры комочек в розовой шубе:

— Мишка?..

— Вика?..

Глава 5

Семья в дополнение к новой жизни мне досталась своеобразная. Родной папаня неизвестен, но если судить по намекам — давно покоится где-то под камнем или на дне речки, кормит простейшие формы жизни. Приемный батя — признанный гений промышленной архитектуры. Мамашка — вышвырнутая из клана, но горящая желанием туда вернуться красотка. А кроме родной маман прилагались еще две старшие жены отца — мама Яна и мама Рита, а с ними их дочери — Женя, Поля и Вика. С Викой мой предшественник — вслед за мамой Ритой и для разделения "нас" я его всегда называл Масюней — не дружил. Причем "не дружил" — очень мягкое определение, они с девчонкой цапались постоянно по любому поводу. Я же, попав в тело с "амнезией", всего за три дня свел вражду на нет — помощь от новых сестер я принимал с благодарностью.