Кстати говоря, в Свято Юрьевском монастыре чума особо не бушевала, хотя Алексею казалось, что там вообще все должны вымереть как динозавры. Но нет, не вымерли. Хотя оно и понятно, монахи тоже не совсем кретины и всех кто имел признаки болезни из числа трудников да прочего обслуживающего персонала из монастыря тут же спроваживали в деревеньки под присмотр бобылок вроде той же Матрены, а к больным священникам приставили ограниченный круг низкоранговых иноков в роли медбратьев в отельном помещении, организовав внутренний карантин. Опять же при обычном богослужении предметы культа целуются не часто. Но всё, конечно, списывали на святость места, а так же на то, что они все верные слуги господа, потому гнев Его их особо не коснулся. Хотя все-таки потери есть, раз тому же отцу Михаилу в качестве помощника привлечь не молодых монахов, а едва выздоровевшего трудника.
— Матрена, у тебя осталась еще плесень?
— Да.
Алексей удовлетворенно кивнул. Все-таки имея возможность помочь, стоять безучастно и смотреть как сотни, а то и тысячи людей мрут на его глазах, он не сможет. Другое дело, что это надо еще как-то провести через монаха, а он может воспротивиться кормлению больных плесенью, дескать, ведьмовство нечистое! Ну и самим придется для профилактики жрать.
«Печень моя печень… только в норму стала приходить», — тяжко вздохнул он.
Обычно шумный город выглядел пустынным, что и неудивительно при начавшемся море, все в страхе засели по домам и лишь отдельные личности по особо острой нужде пугливыми рыбками носились по улицам. В домах, где обнаруживалась болезнь вывешивались куски ткани.
Раскачиваться долго не стали, отцу Михаилу дали несколько кварталов, кои ему предстояло окормлять, что и принялся делать со всем жаром. С молитвами входил в дома с больными чумой и читал над ними молитвы и вед душеспасительные беседы.
«А где пидорас этот? — вспомнил Алексей о втором священнике. — Остался в монастыре как самый хитрожопый? Все-таки надеюсь, что подох… они ведь заднеприводные должны друг друга заражать особенно активно и надежно, хе-хе…»
— Зачем это? — спросил отец Михаил, показа на тканевые повязки, коими Алексей и Матрена замотали носы и рты при входе в дом.
— От заразного воздуха бережемся, отче… — ответил Алексей.
— Что за глупости?! Снимите немедленно!
— Но, отец Михаил…
— Снимите! Люди слабы и невежественны! Сейчас так особенно мнительны. А ну как кто-то решит, что вы под тряпками не молитву читаете, а колдовские проклятья произносите?! Вы еще богомерзкие клювы вороньи на себя нацепите, как поганые латиняне делают!
Пришлось снять. О том, чтобы начать давать хлеб с серой плесенью Алексей даже заикаться не стал, но и смотреть как люди фактически сгнивают заживо было выше его сил. Так что требовалось найти какое-то решение и он его нашел.
— Отче… — осторожно произнес Алексей после очередного сеанса лечения чтением молитв и целования иконы, причем целовали икону не только больные, но и возможно еще здоровые члены семьи, а так же челядь.
У него возникла одна идея, кою Алексей намеревался продвинуть, воспользовавшись физической и эмоциональной усталостью священника. Если идея выгорит, то он получит некоторую свободу в действии при лечении больных.
— Что, сын мой?
— За сегодня мы так всех не обойдем…
— Да… много людей нуждаются в утешении и в исповедовании… Но ничего, завтра всех оставшихся посетим.
— А может поступить иначе, отче?
— Как?
— Собрать всех больных в одном доме. Их много пустых стоит. В итоге вам отче легче будет сразу над всеми молитву читать…
— Мало кто согласится… особенно из знати и имеющих достаток…
— Вот к ним и будете наведываться лично отче. Зато какое облегчение в остальных случаях, и вся паства под присмотром. Я же с Матреной и прочими добровольцами, станем приглядывать за больными, пока вы отсутствуете.
— Это звучит разумно… — произнес монах немного подумав. — Да, так и надо сделать. Скоро будет много смертей и придется большую часть времени тратить на отпевание усопших, а не творить молитвы над живыми лишая их тем самым господней благодати…
Прозвучало как-то двусмысленно, но Алексей не стал даже заикаться об этом.
Отец Михаил настолько загорелся идеей, что даже отметил посещение следующего страждущего духовного очищения, а пошел договариваться к своему начальству об организации общего «чумного дома», как подобный стационар обозвал про себя Алексей.
Идея понравилась и прочим церковным деятелям. Но оно и понятно, лучше всех в одном месте отмаливать, чем сбивать ноги шатаясь от дома к дому и терять время.
Под первый такой чумной стационар отдали пустующий особняк не то боярина, не то богатого купца. Пустое строение в три этажа отлично подходило для задумки и вскоре в него стали сносить больных с района, что отдали под курирование отца Михаила. Подобные же чумные дома организовали в других концах города.