Фантастика 2023-22". Компиляция. Книги 1-12

Когда я пересек границу леса, цветовая гамма вокруг меня разительно изменилась, она стала ярче, насыщенней, словно в окружающую меня действительность кто-то просто плеснул краски. Но мне сейчас было не до окраски травы, деревьев или неба, отдышавшись, я попытался разобраться с волчицей.

Положив ее на траву, я стал развязывать веревки, которыми связал ее лапы, и разматывать с головы кольчугу. После чего, залив в ее пасть немного воды из фляги и полив на морду, увидел, как открылись глаза, и через некоторое время волчица поднялась на лапы. Она стояла, покачиваясь, с каждой минутой все больше приходя в себя. Окончательно придя в себя, она подошла и лизнула меня в щеку.

Через час, убедившись, что Иваста полностью отошла, я направился в сторону моря, серо-голубая полоска которого еле виднелась на горизонте. К вечеру следующего дня мы, наконец, вышли на берег моря и, расположившись в небольшой роще, перекусив тем, что оставалось, упали спать. Завтра еще целый день тащиться до ближайшего приморского городка, где можно будет найти корабль, следующий на северный берег.

Глава третья

Городок под названием Робрюк был грязный, запущенный, иногда на улице можно было встретить кучи мусора с копошащимися там крысами. Было много нищих и другого опустившегося сброда. На улицах можно было встретить и бедных в потрепанных одеждах, и обезображенных болезнями людей, и разряженных в дорогие одежды аристократов. Встречались мужчины разного возраста, стриженные наголо и одетые в хламиды багряного цвета, наверное, это были жрецы Урху. Но нигде не было храмов ни богине, ни Урху, в городах, расположенных у моря, любой мог молиться кому угодно.

Я с волчицей поселился на постоялом дворе, почти в самом порту. Пока добрались до него, многие встречные с любопытством смотрели на меня и волчицу, кто-то с интересом, кто-то с ненавистью. Уже начало вечереть, когда мы ввалились в зал постоялого двора.

В зале было довольно шумно, за многими столами сидели посетители, кто-то ужинал, другие налегали на пиво и вино, в общем, все занимались тем, что больше всего прельщало их в данный момент. Пройдя по залу к стойке, за которой разместился здоровенный мужик, лишь немногим мельче меня, и протирал кружки, я обратился я к нему:

– Могу ли я снять у вас комнату?

Мужик оглядел меня с ног до головы, потом глянул на волчицу, помолчал и ответил:

– Можешь, три серебряные монеты, но предупреждаю сразу, собака не должна бегать по залу и жилому этажу, если выходит из комнаты, то только с вами.

Волчица на эти слова оскалилась и тихонько зарычала.

– Все вопросы чести решаются на заднем дворе, а не в обеденном зале, – продолжил мужик, глядя на меня, не обратив внимания на недовольство животного.

– Хорошо, а можно у вас постирать одежду и обмыться? – поинтересовался я.

– Еще одна серебряная монета, – проговорил бармен или хозяин, не прерывая свою работу.

Я достал монеты и выложил на стойку, исчезли они с удивительной быстротой.

– Альгина! – заорал мужик. Из неприметной двери выскользнула девица с довольно впечатляющими формами и рябым лицом.

– Покажи постояльцу комнату и приготовь мыльню, и пусть Тамна постирает одежду господину.

– Хорошо, хозяин, прошу вас следовать за мной, – это она проговорила уже мне и пошла впереди, покачивая задом.

Комната была такая же, как и многие другие, в которых мне приходилось ночевать: узкий пенал с кроватью, стулом, маленьким столиком, с тазом для умывания и гвоздями, вбитыми в стену в связи с отсутствием гардероба. Тщательно вымывшись в большой бочке с горячей водой, я надел запасные штаны и рубашку, оставив ту, что снял, в стирку. Ужин заказал в комнату, не дело рисоваться с оборотнем в зале.

Поел и с удовольствием вытянулся на узкой жесткой кровати; я был чистый, сытый, лежал на набитом свежим сеном матрасе и даже простыне, пусть из небеленого полотна, но как все-таки хорошо снова почувствовать себя человеком.

Волчица, съев говяжью печень, тоже, похоже, чувствовала себя хорошо и, свернувшись калачиком у порога двери, принялась дремать. Утром я проснулся от того, что кто-то всхлипывал в комнате; открыв глаза, увидел девушку лет шестнадцати, забившуюся в угол и горько плачущую. Спросонья я даже не понял, кто это.

– Ты кто такая и как сюда попала? – пробормотал я. В ответ услышал лишь усиливающийся плач. Наконец я начал приходить в себя и сообразил, что это моя волчица, или, как там ее, Иваста. Вот же ничего себе! Она сидела, зажавшись в углу, совершенно голая, и уже начинала с горя подвывать.

– А ну тихо! – рявкнул я. – Ты чего тут сырость разводишь, что такого произошло, что надо убиваться, как по покойнику?

– Я очень испугалась, и я совершенно голая, – не переставая всхлипывать, проговорила из угла девчушка.

– Так, я сейчас выйду, а ты ложись в кровать и укройся. Сегодня сходим на рынок и купим тебе соответствующую одежду.

Я быстро оделся и вышел из комнаты. Остановившись у двери, услышал, как по полу прошлепали ступни босых ног, и, выждав какое-то время, открыл дверь.

– Ты как, мне можно войти? – спросил я.

– Да, входите.