"Фантастика 2023-96". Компиляция. Книги 1-24 (СИ)

Тяжело вздохнув, лег на подушку, ноги остались на полу. Неудобно. Кряхтя поднялся и стянул сапоги. По комнате пошел запашок. Дочь бы не одобрила. Но ее нет. Она в госпитале. Ему уже доложили. Операция прошла нормально. Организм молодой, справится. Вовремя попала на стол. Надо будет Володю поблагодарить за Елену. Как отец отца. Вытащила. На себе. По лесу. Молодец! Он запомнил ее. Впервые увидел на каком-то довоенном мероприятии. Кажется, Новый год встречали. Да, точно Новый год. Юная школьница с угловатой фигурой и по-детски восторженным взглядом. А потом спустя год, на награждении. Уже девушка. Уверенная в себе, с шальными глазами, видевшими горе и радость, как у отца в девятнадцатом под Царицыным. Именно этим бесшабашным взглядом Волков Сталину и запомнился. Приятно, что не ошибся, полезным человеком оказался Володя. И дочь хорошую воспитал. Надо будет отметить ее. Только не за Светлану. За Светлану не правильно. А вот за добытые разведданные в самый раз. По спине пробежал холодок. Представилось, как дочь с подругой, падая в горящем вертолете, передают координаты немецкого аэродрома. А ведь, сколько подобных случаев происходит на фронте каждый день. Представления пачками рассматриваются Президиумом. Но там безликие фамилии, а тут родная дочь! А ведь думал, да что там думал — был уверен, что выше этого, сильней. Нет! Ошибался. Как ни держи себя в руках, как не загоняй чувства в самые дальние, самые недоступные уголки опаленной души, все равно больно. Только перестало саднить сердце за Якова, и вот Светлана. А еще Васька постоянно на рожон лезет. Горячий! Как он в молодости. Сетанка[566] не такая. Она больше в мать. Утонченная, романтичная, избалованная и немножко истеричная. Да что там, совсем не немножко! Была. В феврале к нему приехала совсем другая, незнакомая девочка, вернее девушка. Серьезная, сжатая как пружина, с тяжелым упрямым взглядом исподлобья. Упрямая. Вбила себе в голову, что должна летать! И ведь полетела! В самое пекло наступления. А он не стал останавливать. Хотя мог. И никто бы не упрекнул. Наоборот. Семен, Клим, Борис Михайлович, Василевский, все убеждали его отозвать Светлану с фронта. Они не понимают, не знают. Лучше погибнуть, сгореть в семнадцать, чем так, как она там жизнь прожила. Бесполезно, гадко, подло. Сейчас другое дело. Сейчас, после ранения можно и в тыл ее отозвать. Только откажется. Упрется. Но поговорить все одно надо. Завтра поедет в госпиталь. Заодно и других раненых навестит. Из первых рук узнает, как оно там на передовой. Потери большие. Как не хотелось бы их избежать, не получается. Немцы сопротивляются ожесточенно, фанатично. За каждой победной реляцией, за каждым отбитым у врага метром, кровь советских людей. Не научились еще командиры беречь бойцов. Да и политработники по старинке действуют. Шапкозакидательское даешь еще у многих засело в голове! Ко дню рождения Старика, к Первомаю! Пришлось лично вмешиваться, остужать горячие головы. Кому-то остужать радикально. Суровая необходимость. Время авральщины ушло! Уже ясно, кто в этой войне будет победителем. А мир. Мир тоже выиграем. Есть, чем удивить заклятых друзей. Сильно удивить. Смертельно, если понадобится.