"Фантастика 2024-9". Компиляция. Книги 1-22 (СИ)

Выстрел практически в упор разворотили щёку отражению, выбив часть зубов и повредив челюсть, так что кожа и мясо свисали отвратительными лохмотьями. Но что удивительно, всего этого не хватило, чтобы убить противника. Да сколько же у него здоровья?! У меня самого осталось лишь 14 ед!

Ход перешёл противнику и он… не стал атаковать! Вернее мне так показалось, так как отражение не двигалось. Но затем я увидел, что губы противника шевелятся, и руки его движутся в замысловатом ритуале… Результат которого мне стал очевиден секунду спустя: огромный булыжник влетел в жерло вулкана и ударил в магму в нескольких шагах от нас. А затем ещё и ещё… Безумец вызвал метеоритный дождь, явно желая похоронить нас обоих!

А система спамила сообщениями:

«Проверка удержания через ловкость».

«Проверка удержания через ловкость».

«Проверка удержания через ловкость…»

Я чувствовал себя тряпочкой во время шторма. Наш островок мотало, и каждое движение отдавалось болью от перегрузок. Волна за волной нахлёстывали на нас. Изменение направления и скорости подобно миксеру перекручивали нутро. Но я держался. Держался на чистой злости: я не мог допустить, чтобы меня так нагло убили!

В какой-то момент очередность хода перешла ко мне! И уже я активировал функционал наруча, выбрав новую локацию. Всё замерло.

Как известно, кроме привычных картин вроде пейзажей, исторической и мифологической, жанровой, интерьерной и религиозной живописи, имеются и «оригинальные картины». Например, произведения Босха или Сальвадора Дали, или других абстракционистов и сюрреалистов – где просто непонятно, что происходит.

Так вот, сейчас мы оказались в сюрреалистичном пространстве. Какие-то кубы. Треугольники. Круги. Что-то пересекается. Что-то куда-то течёт… И всё это выполнено в грубом штрихованном стиле, так что даже не всегда удавалось понять, где заканчивается одна проекция и начинается другое. И всё без привязки к верху и низу. Без перспективы. И от одного вида становится дурно.

Без лишних слов я поднял револьвер и ударил рукоятью, дабы “помеха” от ближнего боя в отношении стрельбы не помешала атаке.

«Проверка попадания».

«Бросок 1: 1». «Бросок 2: 16».

«Лучший результат: 16 – вы попали».

«Проверка пробития брони».

«Бросок 1: 13». «Бросок 2: 17».

«Лучший результат: 17 – пробитие».

«Проверка количества нанесённого урона».

«Бросок 1: 1». «Бросок 2: 2».

«Нанесённый урон: 2 + 8 = 10 ед».

Удар чётко в висок. Отражение попытался прикрыться цифровым щитом, но он бесконечно опаздывал. От удара череп хрустнул, противник дёрнулся и принялся… наверное, оседать? В мире без чёткого вектора гравитации определить это затруднительно. С достоинством и тишиной. Лишь в глазах его я прочёл мольбу: «Не трогать семью».

«Поздравляю! Вами получен новый 199 уровень!»

Теперь я понимаю, почему Глагол так спешил с выдвижением и не дал мне толком экипироваться – если бы отражение «обновилось» после этого момента, то бой вышел бы на порядок сложнее, не говоря о возрастании шанса попасть в ловушку.

Вместе с победой игровые условности спали, и теперь у меня не было ограничений в действии и передвижений. В первую очередь я извлёк фляжку со священным вином, дабы залечить ушибы и ожоги прошедшей битвы. Во-вторых, подошёл к поверженному врагу и, насколько это возможно, присел на колено. Достойный противник! Тот, кем я мог гордиться… И сожалеть, что мне пришлось вступить в этот бой. Возможно, отражение был лучшей версией меня?

Я коснулся тела, и то начало впитываться в меня. Режущая боль растеклась по жилам, словно множество мелких зеркальных осколков копошатся под кожей, расходясь по всему организму. А вместе с болью пришли и воспоминания о жизни отражения в Зазеркалье. Все его знания о разработке Зеркальных маяков. О жизни с Машей. О воспитании дочек… Обо всём!

И только тут до меня стало доходить, что вероятно, меня вытащили на разведку не просто так. Они знали, кем является моё отражение в этом мире, и воспользовались мною, дабы получить его знания. Очередная манипуляция!

Команда наручу, и пространственный карман голо-картины схлопнулся, оставив меня с чувством потери и отстраненности сидеть на полу кабинета.

– Папа! Папа! – в комнату вбежала Аня. – Куда ты пропал?! Пошли, там тебя ждут.

– Пошли, дорогая, – я потрепал девчушку по голове, запоздало понимая, что жест принадлежит не мне, а отцу девочки. Более того, моя речь на инверсированном языке лилась ровно и чётко.

Я улыбался девочке, тяжело шагая. Маленькое чудо! Теперь я знал, что в Зазеркалье рождение ребёнка по воли матери-отражения, а не из-за оригинала, редкость: женщины-отражения «обновляются», и беременность исчезает. А пока реальная Маша была мертва её отражение жило полной жизнью… И так появились Аня с малышкой Юлей.

Глагол встречал меня настороженным взглядом, готовый в любой момент обрушить на меня либо выстрел из игольника, либо «Обещание». Но я лишь качнул головой, обозначая, что всё в порядке и я – это я. Напарник не расслабился, но чаю отпил.

– Аня, попрощайся с моим коллегой. Мне сейчас позвонили и вновь вызвали на работу…