"Фантастика 2923-134". Компиляция. Книги 1-23 (СИ)

После отправились к Тэкери на поминки. Я сел в сторонке, в разговоры не вступал, зато внимательно слушал. О покойнике говорили мало — всё больше об отвлечённом. Упомянули и леди Бланш, на похороны не приехавшую.

— Ничего, ничего! — поспешно сказал мистер Тэкери. — Мы и не ждали.

Однако было видно, что он обижен.

— Главное, что леди Бланш приехала, когда Себастьян просил, — добавила его жена и промакнула уголки глаз кончиком платка.

Мне показалось, что Джеймс Уилшоу хотел предложить за покойника тост, но не решился. Должно быть, он не только в нигилизме разочаровался, но и в приятеле. Впрочем, возможно, дело было всё-таки в женщине. Вот только в которой — старшей или младшей?

У Тэкери сидели недолго. Соблюли приличия и оставили стариков с их горем.

— Прошу к нам, — сказал Джеймс, когда шли к машинам. — Если хотите. Поговорим, а после и поужинать можно.

Я слышал, как Мартин шепнул ему, что я — частный детектив. Собственно, я сам его попросил об этом: всё равно слухи рано или поздно дошли бы до Уилшоу.

— Благодарю, — ответил я. — Мы за вами поедем.

По дороге мы обсуждали с Мартином Пола Уилшоу. Он показался мне весьма занимательной личностью: среди остальных, приехавших на похороны, казался столичным аристократом, случайно проезжавшим мимо сельского кладбища и решившим остановиться, чтобы узнать, кто отправился на небеса.

— Воспитывался сперва дома, а затем в пажеском корпусе. Став офицером, начал выходить в свет. Его любили, даже более того — на руках носили, — рассказывал мне Мартин. — Женщины, говорят, с ума по нему сходили. Рано стал капитаном, достиг уровня «ратник», и все прочили ему блестящую карьеру.

— Что же случилось? — спросил я, чувствуя, что последняя фраза означает в судьбе Пола Уилшоу некий неприятный поворот.

— Женщина, разумеется. Герцогиня Ре… Впрочем, не стану называть фамилию. Тем более что она не играет роли. Словом, она была замужем, но бездетна. Слыла за легкомысленную кокетку, танцевала до упаду, хохотала и шутила с молодыми людьми, а по ночам плакала и молилась.

— Нервишки, значит, ни к чёрту.

Мартин кивнул.

— В аристократической среде это за недостаток не считается. Многие даже рады были б какому-нибудь, хоть завалящему, душевному недугу, да природа, как назло, одарила их отменным здоровьем.

— Так Пол Уилшоу в эту особу влюбился?

— Страстно!

— И что, его отвергли?

— Наоборот. Роман начался быстро. Но возлюбленная вскоре охладела к своему преданному рыцарю.

— Ах, вот оно что! Слушай, откуда тебе всё это известно?

Мартин усмехнулся.

— Тут все друг про друга всё знают. Кроме того, мой отец не раз видел Пола Уилшоу, когда тот ещё жил в Лондоне. Короче говоря, когда герцогиня его разлюбила, он едва не тронулся умом: терзался, ревновал и не давал ей покоя. Всюду таскался за ней, как собачонка. Кончилось тем, что она сбежала от него за границу. Кажется, в Гегемонию.

— И Уилшоу не последовал за ней?

— Последовал. Вышел в отставку и несколько лет осаждал её. Наконец, смирился и вернулся в Британию. Хотел продолжить светскую жизнь, но не смог попасть в колею. Жениться не захотел. Так и коротает век холостяком.

— А что сталось с герцогиней?

— Её нервные припадки оказались не одной лишь данью моде. Она скончалась в Париже, будучи на грани полного помешательства.

— Неужели?!

Мартин кивнул.

— Именно! Так что, можно сказать, Бог уберёг Уилшоу от… — он замолчал, не зная, как закончить фразу.

Оно и понятно: герцогиня была замужем, так что брак Полу Уилшоу не грозил.

— А как случилось, что братья стали жить вместе? — спросил я.

— Один овдовел, другой был одинок, — Мартин пожал плечами. — Так и сошлись.

— Чем же Пол Уилшоу занимается с тех пор? Неужели сидит безвылазно в именье?

— Нет, зачем же? — удивился Мартин. — Иногда приезжает на выборы, где, в основном, молчит или пугает соседей либеральными выходками. У нас ведь здесь, по большей части, консерваторы. Империя, охрана границ, традиции. Всё в таком духе. Никакого прогресса, словом. Впрочем, с молодыми джентльменами Уилшоу тоже не сближается. Думаю, он их презирает. А его, как ни странно, уважают и те, и другие. Думаю, дело в харизме.

— А что это он прихрамывает? — спросил я. — Так же, как его брат. Что это у них? Наследственное?

Глава 24

— Брат с детства такой. А у Пола последствие дуэли с Себастьяном. Впрочем, я думаю, это пройдёт: рана была лёгкая.

— Раньше хромота считалась отметиной дьявола. Священникам с таким недугом даже не разрешалось проводить службы.

Мартин всплеснул руками.

— Да брось, Кристофер! Не думаешь же ты, что Николас Уилшоу — одержимый?! Только потому что он хромает!

— Не знаю, не знаю. Всё может быть. Хотя, конечно, маловероятно. На дворе не средневековье, и нужны аргументы повесомее.

— Рад слышать! — заметил Мартин, глядя на меня с тревогой. — Не хотелось бы устраивать в Суррее охоту на ведьм!

Я качнул головой.

— Никто и не собирается этого делать. Но глаза надо держать открытыми очень широко, мой друг. Если хочешь и демона убить, и сам уцелеть. Это я тебе авторитетно заявляю!