Фантастика «Фантакрим-MEGA»

Он замолчал, опасаясь чем-нибудь задеть ее. Коэффициент умственного развития Галины Мирни достигал почти двухсот. Мужчины и женщины с такими способностями часто были психически неуравновешены, легко замыкались во внутреннем мире фантазий или углублялись в странные и непроходимые чащобы рассуждении и расчетов. Уровень умственных способностей — на это сделали ставку Трансформы в борьбе за культурное превосходство, и им приходилось придерживаться этого курса, несмотря на возникавшие временами трудности. Они попытались выращивать сверхспособных людей — с коэффициентом интеллекта, превосходящим двести, — но слишком многие нарушили верность колониям Трансформов, поэтому их перестали создавать.

— Вас интересует моя одежда? — спросила Мирни.

— Да, она выглядит необычно, — с улыбкой ответил Африаль.

— Она соткана из волокон куколок, — сказала она. — Мой собственный гардероб сожрали симбиоты-мусорщики в прошлом году, во время беспорядков. Обычно я хожу голышом, но я не хотела задеть вас слишком откровенной демонстрацией интимности.

Африаль пожал плечами.

— Обычно я тоже не пользуюсь одеждой — в привычной обстановке. Если температура постоянна, то в одежде нет смысла — не считая карманов. У меня с собой несколько инструментов, но они не имеют особого значения. Ведь мы — Трансформы, наши инструменты здесь… — он постучал пальцем по виску. — Если вы покажете мне, где можно оставить одежду…

Она покачала головой. Очки скрывали глаза, отчего трудно было прочесть выражение лица.

— Вы сделали первую ошибку, доктор. Здесь нет места для нас. Здесь не может быть ничего лично нашего. Эту же ошибку сделали Механисты, и от этого я сама едва не погибла. В Гнезде не существует понятия личной собственности — ни в отношении предметов, ни в отношении жилища. Это Гнездо. Если вы оккупируете часть его — для своих нужд, для оборудования, или чтобы спать, все равно, — тогда вы превратитесь в чужака, агрессора. Два Механиста — мужчина и женщина — пытались занять пустовавшую камеру под компьютерную лабораторию. Воины взломали дверь и сожрали их самих. Мусорщики поглотили оборудование — металл, стекло и все остальное.

Африаль холодно улыбнулся.

— Транспортировка этого оборудования в Гнездо обошлась им в целое состояние, не меньше.

Мирни пожала плечами.

— Они богаче и мощнее нас… По-моему, они намеревались убить меня. Тайком, чтобы не возбуждать воинов. Их компьютер осваивал язык хвостопружинов быстрее, чем я.

— Но уцелели-то вы, — заметил Африаль. — И все ваши донесения и записи — особенно ранние, когда у вас еще оставалось оборудование, — чрезвычайно интересны. Совет напряженно следил за вашей работой. Там, в Кольцах, вы уже превратились в своего рода знаменитость.

Африаль помолчал.

— Если я лично и был чем-то не удовлетворен до конца, — сказал он осторожно, — то скудной информацией в сфере моих интересов — инопланетной лингвистики. — Он сделал неопределенный жест в сторону двоих симбиотов, спутников Мирни. — Очевидно, вы добились большого прогресса в общении с симбиотами. Поскольку именно они, как мне кажется, ведут все переговоры Гнезда.

Она посмотрела на него с непонятным из-за очков выражением и пожала плечами.

— Здесь обитает по крайней мере пятнадцать различных видов симбиотов. Вот эти, которые со мной, называются хвостопружинами, и они отвечают только за себя. Это дикари, доктор, и Вкладчики обратили на них внимание только потому, что они умеют пока еще говорить. Когда-то они тоже были расой, самостоятельно вышедшей в космос, но теперь уже об этом не помнят. Они открыли Гнездо и были поглощены им, превратились в паразитов, — она постучала одного из хвостопружинов по голове. — Я эту пару приручила, потому что научилась красть и выпрашивать пищу лучше, чем они. Теперь они всюду следуют за мной и охраняют от более крупных особей. Они, видите ли, ревнивые твари. В Гнезде они живут всего каких-то десять тысяч лет и еще не завоевали прочного положения. Кажется, они все еще умеют думать, а иногда и удивляться. После десяти тысяч лет у них еще сохранились остатки этих способностей.

— Дикари, — повторил Африаль. — Вполне могу в это поверить. Один из них покусал меня еще в шлюзе корабля. Как посол он оставляет желать лучшего и весьма.

— Да, я предупредила его, что вы прилетите, — сказала Мирни. — Идея ему не слишком понравилась, но мне удалось подкупить его… едой. Надеюсь, он вас не сильно поранил.

— Царапина, — сказал Африаль. — Думаю, нет опасности инфекции?

— Едва ли. Разве что сами принесли бактерии…

— Сильно в этом сомневаюсь, — сказал с обидой Африаль. — У меня нет бактерий. Кроме того, я бы никогда не поднялся на борт чужого корабля без обработки.

Мирни посмотрела в сторону.

— Я подумала, что у вас могли быть некоторые… генетически трансформированные для особых целей… Но, кажется, мы можем уже идти. Хвостопружины-посланники распространят ваш запах, прикасаясь мордой к стенам пещеры. За несколько часов он разойдется по всему Гнезду. Как только он доберется до Королевы, распространение пойдет очень быстро.