ФАНТАСТИКА И ФЭНТЕЗИ ПОЛЬСКИХ АВТОРОВ

Мне удалось заметить всего лишь тень, и я автоматически прикрылась мечом. Это меня и спасло. Гигантские когти смогли лишь слегка зацепить мне шею. Я упала на пол, скрючившись от чудовищной, палящей боли, волнами проплывавшей через все тело. И я крикнула первое слово, мелькнувшее у меня в голове:

Отец!

Это его остановило.

- Значит догадалась. В тебе больше моей крови, чем в ком-либо из моих детей. Очень жаль, что тебе придется умереть.

Он притянул меня за шею. Шлема на его голове уже не было. Я увидала его лицо, которое до сих пор все еще стоит у меня перед глазами. Лучше бы мне его и не видеть. Я подумала, что если мне предстоит когда-нибудь так выглядеть, так лучше уж и не жить.

- Почему, отец?

- Когда-то давно, уже и не помню когда, колдунья, с которой я обошелся соответственно ее положению, предсказала, что когда-нибудь я погибну от руки собственной дочери. Ты одна из немногих, которые дожили до такого возраста. Все мои дочери расстались с жизнью, продолжая мою собственную. Ведь ты же сама знаешь, что лучшая еда для нас это кровь наших же сородичей... - Он слишком много говорил. Это всегда было нашим недостатком. Слишком уж мы любили поболтать о себе. - У меня много сыновей. Они хорошо мне служат. У тебя такой возможности не будет, - придвинулся он ближе.

Внезапно до меня дошло, что у меня есть кинжальчик. Маленькая посеребренная безделушка, подарок Амате. Игрушка, но способная ранить.

Скажем так, мне удалось. Маленькая ранка вызвала взрыв хохота.

- Неужели ты и вправду считаешь, будто способна меня убить? - изумленно спросил он.

- Да, - ответила я и, как могла скорее, произнесла заклинание. Я запихнула его в пространственный тоннель. Без выхода. А так как в моем отце не было ничего человеческого, он не мог пользоваться формулами, управляющими пространством.

Я бросилась к Амате. Та была еще жива, но сердечко ее уже слабело.

- Амате, - шепнула я. - Ты еще будешь жить. Вечно, как и я.

- Не хочу. Ты тоже станешь такой же, как и он.

- Ну пожалуйста, ты должна меня выслушать.

- Нет.

И это было ее последнее слово. В последний раз она оказалась права. Я тоже не хотела становиться чудовищем. Довольно скоро я сама бы не смогла бы вынести ее вида.

Я поднялась. Уже не плакала. Уже не могла. Я встала у окна и глядела, как издалека приближаются мои разбитые войска. Без командира у них не было никаких шансов.

А я уже знала, что мне следует сделать. Знала я и то, кем был Бер и множество других шатающихся по свету псевдолюдей. Вечно живущих. Постоянно меняющих имена.

Мои братья. Чума! Но погибнут все. Погибнут от моей руки. Это всего лишь вопрос времени.

МАГДАЛЕНА КОВАЛЬЧИК

Родилась в 1973 году в Лодзи. Студентка архитектурного отделения Политехнического Института в Лодзи. В кругу фантастики с самого детства в доме родителей просто не было других книг. В "Вопросе времени" читатель обнаружит весьма интересную и грозную героиню, своеобразного ведьмина в юбке, тоже с мечом, а в добавок еще и с клыками и когтями вампира, и крутую порцию бабской, феминистической хищности и рьяности, что в польской фантастике явление, признайтесь, редкое. (Я вовсе не провожу здесь рекламной кампании феминизма. Просто организовываю предупредительную демонстрацию: девули уже подымают голову!!!). О себе Магдалена пишет так: "Временами я, возможно, излишне отождествляю себя со своей героиней, но при том, скорее вою на луну, чем кусаю. Помимо книг моими хобби стали история искусств и рисование."

МАЧЕЙ ЖЕРДЗИНЬСКИЙ

БРОНЕНОСЦЫ В СИНЕЙ ВОДЕ

MACEJ ŹERDZIŃSKI

PANCERNIKI SIEDZĄCE W GRANATOWEJ WODZIE

Nowa Fantastyka # 4 / 94

На самом-то деле хорошо-то я и не видел. Всегда к осени со здоровьем становилось паршиво - один раз это были свищи, другой раз - жировики, потом вообще мочевой пузырь, а уж сейчас так вообще здорово подкосило. Я даже не мог сфокусировать взгляд настолько, чтобы видеть, кто заходит в бар. Слепнул, блин.

- И чего это ты щуришь свои буркалы, Вит? Товарцу хочешь подцепить, а?

- Налей-ка лучше пива, - отгавкался я.

Старик Кейси схватился за кружку и начал выискивать кран. У него тоже не слишком получалось. Он сопел, шипел и ежесекундно покусывал язык как будто делал какую-то чертовски сложную работу.