Фантастика. Все демоны. Чарка

Но что тогда зовет его в Город? Заставляет бросить комфорт и мчаться неизвестно зачем к сородичам, которые встретят его копьем и стрелой? Жажда мести? Желание въехать на грохочущем чудище и расстрелять из орудия как бешеных собак Рэкетов? А остальных поставить на колени. И царствовать? – Нет! Тогда что? Может, нетерпеливое желание познакомить других с утерянными и вновь приобретенными знаниями? Что значат эти знания для одного человека? Ничто. Они исчезнут вместе с его смертью. Но если приобщить к ним возможно большее число людей, научит их жить по – новому, не так, как живут они сейчас, а так, как жили раньше. Тогда и всем станет легче. И жизнь будет легче. И цивилизация, возможно, возродится. Пусть не такая, какая существовала раньше, во времена Предков. Пусть искаженная, приспособленная к нынешним условиям, но все-таки цивилизация. И тогда… Тогда можно связаться с чарками, заключить какой-то договор с ними. Наладить контакты, помощь. Они пойдут на это. Ведь это не просто помощь. Это взаимная попытка выжить в этом свихнувшемся мире. Выжить и возродиться. А если будут контакты, то тогда и Риит…

Подозрительный звук, раздавшийся из темноты, оторвал его от раздумий. Лэн вскинул голову и тревожно уставился во тьму. Когда глаза привыкли к темноте, он различил невдалеке силуэт какого-то зверя, склонившегося к воде. Разглядеть того подробно было невозможно, но внушительные размеры зверя говорили о его первобытной силе и мощи. Человек, имевший дело только с кошками, собаками и крысами, не имел ни единого шанса на победу. Лэн застыл. Лишь бы зверь не заметил его, ушел восвояси. Проклятый костер! Освещает его так, что зверь неминуемо заметит. Набросится. Лэну не выстоять! И автомат как назло, остался в кабине.

Напившись, зверь поднял голову. Блеснули зелеными фонарями глаза, хриплый рык нарушил ночь. Заметил! Лэн медленно попятился к машине в надежде юркнуть в люк быстрее, чем зверь обрушится на него и разорвет на части.

Либо зверь посчитал его недостойным внимания, либо его остановил огонь костра. Помедлив немного, зверь повернулся и бесшумно скрылся в зарослях. Лэн облегченно вздохнул. Пронесло! Но оставаться на открытом пространстве и искушать судьбу еще раз не стоило. Поспешно затушив костер, он забрался в кабину. Здесь хоть и тесновато, но зато безопасно. Неизвестно, какие еще звери затаились в прибрежных зарослях и озерных глубинах.

Лишь к вечеру следующего дня ему удалось пересечь Лес. Взбираться по крутому склону оказалось легче, чем спускаться, но иногда Лэну казалось, что еще миг – и накренившаяся танкетка завалится и сорвется вниз. Но все обошлось. Машина выползла на ровное место, и надсадный рев двигателя сменился ровным урчанием. Лэн вылез из кабины, чтобы дать ему остыть и самому отдохнуть. Он долго разглядывал Каньон, Лес внизу, теряющиеся в дымке дали, в который раз удивляясь могуществу природы, создавшей и сохранившей такое чудо. Он вернется сюда. Непременно вернется. А пока… Лэн забрался в машину и тронул рычаги. Домой, в Город!

В Город он въехал на рассвете. Туман, лениво струящийся между зданиями и спящий в низинах, еще не рассеялся. Проснувшиеся жители еще не рисковали выбираться наружу. Газуя без особой необходимости, оглашая окрестности звуковой сиреной, включив все фары, чтобы произвести больший эффект, Лэн вел машину к центру, к Рэкетам. Двинувшаяся навстречу черная плешь ошметками разлетелась из-под гусениц. То же ждет всякого, кто осмелится заступить дорогу ему, Лэну. Завалы по бокам дороги были пустынны, но он знал, что сейчас там затаились его бывшие соседи, сограждане. Со страхом взирают они на ужасного монстра, с грохотом и лязгом двигающегося внизу. Его монстра, прирученного и подвластного только ему. Непобедимого монстра, с помощью которого Лэн отомстит всем своим обидчикам – и Рэкетам, и Воклотам, если кто еще остался жив, и… В общем, всем, кто словом или даже просто взглядом выкажет непочтение ему, всесильному и непобедимому Лэну.

Вот и Дом Рэкетов. Пушка, притулившаяся у стены. Лэн усмехнулся, вспомнив былой страх и почтение, внушаемое ранее этой жалкой невзрачной железкой. Теперь у него в распоряжении находились такие мощные орудия уничтожения, которые во много крат превосходили ее и все виденное и слышанное вместе взятые.

Остановив машину на небольшом возвышении, он неумело скорректировал наводку своей пушки, нацелив на эту телегу с обглоданными плешью колесами, и нажал на спуск. С действием пушки Лэн был знаком чисто теоретически, по книгам. Поэтому результат даже превзошел все его ожидания. От раздавшегося грохота он оглох, ослеп и потерял всякую способность мыслить. Лишь в памяти сохранился дымный след, метнувшийся к зданию, пламя и дым намного выше пушки и медленно оседающая в облако пыли стена.

Когда он пришел в себя, пыль уже осела, хотя еще стелилась понизу плотным облаком. Лэн откинул люк и закричал:

– Рэкет, выходи!

В ответ было молчание. Ни криков, ни мелькания в проемах окон теней, ни малейшего движения. Дом затаился.