Фантастиш блястиш

В приемной генерального директора крупной финансовой компании Нистанова освещение имело приглушенные характеристики. Так что я не сразу заметил серую секретаршу за серым столом в помещении с серыми стенами. Но прошло секунд пять, и зрение смогло сфокусироваться в нужном направлении…

– Вы к Вениамину Бонифатьевичу?

– Что?..

– Вы по записи?

– Да-да…

Прошло еще пять секунд, и я смог определить, что секретарша не такая уж и серая, как мне показалось сначала. А ведь ей всего-то и надо было, что встать из-за серого стола, отодвинуть кзади серый стул и приятно удивить меня своей великолепной фигурой.

– Я – Марианна, личный секретарь господина Нистанова.

Ее милая лучезарная улыбка моментально осветила серую комнату.

– Геннадий Петрович Чайкенфегель, главный кандидат на место нового юрисконсульта, – сказал я и протянул ей руку для рукопожатия.

– Очень приятно.

Ее рукопожатие было отнюдь не женским и в тоже время грациозным.

– И мне, – сказал я, игриво наслаждаясь прикосновением к женщине.

«Невероятно, как сильно я соскучился по прекрасному полу…».

Эта мысль породила доброжелательную улыбку на моем лице.

– Прекрасно выглядите, – добавил я.

Это совершенно точно был комплемент. И моя нежная игривая улыбка стала немного шире при произношении его слогов.

– Спасибо.

Секретарша улыбнулась мне вдобавок к ответу, и нечто бессознательное внизу моего живота стало неистово желать очень грубого и очень нежного секса с этой красивой, обалденной и несказанно очаровательной женщиной.

Мой рот мечтал испробовать на вкус ее губы и язык, а руки рьяно чесались от невыразимого желания размять аппетитно выпирающую грудь, сжать пока еще нетвердые соски…

Но потом внезапно прозвучало:

– Добро пожаловать в наше святилище…

И эта новая реплика красавицы-секретарши все испортила.

Она заставила мою левую бровь поползти вверх, а улыбку скособочиться. Так вот я непроизвольно выразил свой скепсис.

– Не удивляйтесь.

Так мне сказали. Такова была просьба. Но разве можно было иначе?

Тем временем личный секретарь господина Нистанова попыталась объясниться, а может даже и оправдаться:

– Это долгая история. Сейчас вам не стоит нагружать мозг. Просто знайте, что все мы между собой называем это место вот таким одиозным словечком.

– Да уж…, – отрешенно произнес я.

Однако понимание не пришло, и мне захотелось уточнить:

– Это место?

– Именно, – ответила девушка в сером деловом костюме и круговым движением руки определила лексическую вместительность вышеупомянутого слова.

«Ну, прям-таки жрица, а не офисный планктон…»

Мой взгляд медленно повторил тот самый путь, который прежде демонстративно преодолело элегантное женское запястье.

В этом сером месте не было чего-то особенного или сверхъестественного. Стена, стена, еще стена, небольшое количество мебели и одна экстравагантная дверь из черного непрозрачного стекла.

«Смешно», – подумал я.

Еще одной причиной моего критически настроенного веселья стала немного циничная надпись поверх черного стекла:

«НАЧАЛЬНИК»,

а ниже шрифтом чуть помельче –

«ПО ЕРУНДЕ НЕ БЕСПОКОИТЬ».

Собственно благодаря данной надписи, произведенной большими белыми буквами, данная дверь и была причислена мной к категории «со свойством экстравагантности».

– Это он сам придумал? – спросил я, кивая в сторону написанного белым по черному.

– Нет. Это я.

Чистосердечное признание красавицы-секретарши заставило ее красивое личико окраситься в цвет смущения. И выглядело это так наивно, так невинно…, что мне опять захотелось секса с этой женщиной и даже более – захотелось бесконечно целовать прекрасное влажное место у нее между ног…

– Умно, – зачем-то произнес я.

Наверное, это был еще один комплемент. Хотя на самом деле в голове промелькнуло:

«Определенно не очень…».

Впрочем, какая разница? Здесь и сейчас мне очень хотелось побыстрее оказаться за экстравагантной дверью из черного непрозрачного стекла. Там меня ждали великие дела, а здесь? Что ждало меня в жалкой серой приемной?

– Так господин Нистанов меня примет?

Короткое замешательство, спутанность мыслей – вот так я повлиял на человека резкой сменой темы разговора. Секунду она не знала, что ответить. И все же вердикт прозвучал:

– Нужно подождать. Присядьте, пожалуйста.

Мне вежливо указали на серый диван и взглядом объяснили, что от такого предложения я никак не могу отказаться.

– Приятного ожидания.

– Спасибо.

В данной ситуации сказать можно было только это. Ну а подумать? Думать можно было сколько угодно. Все равно это ничего не меняло.

«В этой Вселенной ничего не изменилось. И каждый раз одно и то же…».

Бывали времена, когда люди часами сидели в моей приемной и изнурительно мечтали о наступлении момента, когда же я все-таки благосклонно соизволю уделить им чуточку своего внимания. В моей памяти все еще хранилось то самое ощущение садистского наслаждения, с которым я мучил этих самых людей. О, как же много-много раз я упивался мелочной властью мелочного узурпатора…

И вот жизненный цикл перешел на новый круг…

– Не подскажите, а еще долго ждать?