Фантазии о счастье

– Черт возьми, Фиона. У меня никогда не было переговоров такого уровня до секса. Впрочем, секс с тобой стоит дополнительных хлопот. Так ты хочешь сказать, что твое искусство и твоя карьера важнее, чем родственные отношения?

– Конечно нет. Не искажай мои слова.

– Тогда объясни.

Как она могла объяснить? Фиона мечтала о семье и о собственном доме.

Хартли не хочет иметь детей, он придет в ярость, когда узнает о случившемся.

Если бы он хотел услышать чистую правду, он бы ее получил.

– У нас был отличный секс, но это все, что было.

– Чего ты так боишься, Фиона? Я не буду просить ни о чем, чего ты не хочешь. Нам хорошо вместе. Признай это.

– Но я это уже сделала, Хартли.

– Если мы сейчас будем спать вместе, ты позволишь мне остаться на ночь?

Фиона растерялась, к горлу подступила тошнота, лицо покраснело. Он не должен быть здесь, когда наступит утро. Как только она, сдерживая позыв к рвоте, побежит в ванную, он все поймет.

Она вздернула подбородок, спокойно встретив его взгляд.

– Нет. Мне нравится моя личная жизнь и мое личное пространство. В этом нет ничего плохого.

– Ладно.

Она успела только ахнуть и забиться в его объятиях, когда он опрокинул ее на спину и стал расстегивать пижаму. Обнажив ее до пояса, он замер и втянул в себя воздух.

– Ты чертовски красива.

Он погладил кончиком пальца ее сосок. От его прикосновения ее кожа загорелась.

– Хартли…

– Что? – Он прилег рядом с Фионой, наклонился и легонько прихватил ее сосок зубами, она застонала.

– Не останавливайся, – прошептала она. Жар прокатился по ее телу. В голове мелькнула мысль: «Задернуты ли шторы?» – и тут же улетучилась, когда он стянул с нее пижамные штаны и простые хлопчатобумажные трусики. Теперь она лежала перед ним совершенно обнаженная.

– Каждый раз, когда я ухожу от тебя, мне кажется, что я все преувеличиваю. Но вот мы вместе, я прикасаюсь к тебе, и смотри: мои руки дрожат, я едва могу дышать. Это ненормально для парня моего возраста. Я не знаю, что происходит со мной.

Смятение отразилось и на ее лице, она переживала те же чувства, только ей еще досталась тревога за ребенка.

– Хватит болтать, – сказала она.

Хартли усмехнулся, но встал и сорвал с себя одежду. Его член был напряженным и нетерпеливым. «Он всегда был таким большим?» – удивилась про себя Фиона.

– Пойдем в спальню, – взмолилась она.

Темный румянец выступил на его щеках. Его горящий взгляд, сосредоточенный на ней, заставил ее вздрогнуть.

– Нет, – резко ответил он. – Не могу ждать.

Он усадил Фиону на диван, раздвинул ей ноги и вошел в нее одним мощным толчком. А потом он завладел ее ртом в безумном, голодном поцелуе. Эта поза заставляла ее чувствовать себя восхитительно уязвимой. Ее гормоны взбесились, погружая ее в быстрый, резкий оргазм, который не продлился так долго, как ей хотелось бы.

– Еще, – потребовала она.

– Все, что пожелает леди, – заявил он и увлек ее на пол.

Ее простой ковер, возможно, никогда больше не будет выглядеть для нее так, как прежде. Он поднял ее ногу на свое плечо и вошел в нее жестко, глубоко, до самого лона. Удовольствие было таким обжигающе острым, что Фиона застонала. На мгновение она задумалась, что вообще знает о рисках при беременности?

Он слегка прикусил внутреннюю сторону ее бедра, и она мгновенно забыла о своих тревогах. Осталась лишь магия, которую они создавали вместе. Хартли оперся на руки, замедляя свои движения, пока они оба не замерли, тяжело дыша.

– Ты сбился с пути? – обиженно протянула Фиона, и он довольно ухмыльнулся.

– Это называется нагнетать напряжение.

– Ты вычитал о такой технике в каком‑нибудь руководстве?

– Ты критикуешь мою технику?

Она протянула руку и убрала прядь волос с его влажного лба, но прядь тут же снова легла над бровью.

– Я тоже серьезно к тебе отношусь, – прошептала она вместо ответа.

Ее слова ошеломили его. Она заметила, как изменился его взгляд.

Он мягко высвободился из объятий и поднял свою возлюбленную на руки.

– Я еще не удовлетворена, – пожаловалась она.

– Терпение, Фи. – Выйдя в коридор, он бедром распахнул дверь спальни и понес ее к кровати.

– Мне нужны простыни для финала.

– С каких это пор?

Он поцеловал ее в нос.

– С тех пор как я решил произвести на тебя впечатление своей романтической доблестью.

Ему действительно удалось привнести нежность в их сексуальное безумие. Это очень испугало ее. Она не хотела привыкать к его нежности, потому что он не сможет дать ей то, в чем она нуждается. Он ведь уже сказал ей это. Секс – да, пожалуйста. Семья и постоянство – вряд ли. Ей никогда не везло с постоянством.

– Иди сюда, – позвала она, протягивая к нему руки.

И он со стоном опустился на нее, прижавшись лбом к ее лбу.

– Ты потрясающая, Фи, – сказал он, наполняя ее снова и разжигая пламя, которое на время утихло. – Обними меня ножками.

Она подчинилась. Он просунул руки ей под ягодицы и приподнял ее, не прекращая толчков и давая им обоим ту дополнительную меру наслаждения, которую они жаждали. И наконец они достигли вершины блаженства.