Фантазии Старой Москвы (СИ)

- Я тоже задавалась этим вопросом. Ты заметил, что Старая Москва - та, которая на поверхности - сумбурна? Но в ней хотя бы были векторы развития. А здесь так: московская цивилизация в период подъемов принимается строить и копать, а в депрессивные годы - забрасывать и забывать. Если в надземном городе ломают и на старом месте строят что-то для того времени более нужное, в подземном же просто прокладывают новые коммуникации, а старые стараются либо обойти, либо замуровать. Жаль мы не сможем попасть в недра Боровицкого холма: там есть великолепный подземный храм. Его тоже забыли.

- Вот откуда ты знаешь. Видела?

- К сожалению, нет. Но его подробное описание есть в том самом красном альбоме.

Поднявшись чуть выше, цепляя серые выступы, они очутились в объемистой трубе с деревянными сводами. Здесь было совершенно сухо и свежо.

- Мы сейчас под Красной площадью. - Торжественно доложила девушка. Обнаружив этот ход лет пятьдесят назад, его попытались залить бетоном. У властей только один метод: изолировать все непонятное и потенциально опасное. Хотя могли бы изучить. Ход очень древний, а хорошо сохранился потому что был грамотно продуман дренаж.

- Все ходы куда-то ведут. А этот?

- К Лубянке. Для эвакуации казны. Но не для хранения.

- И что… про него не знают в фээсбэ?

- Знали. Но там сейчас не до этого, они ж целиком поглощены проблемой сохранения политического режима. Свои исследования они забросили, материалы отправили в архив.

Тащиться по прямой было утомительно. Сергей проворчал:

- Как-то скучновата твоя эта подземная Москва. Ходы, ходы... Где, чёрт возьми, сокровища.

- Сама подземная Москва и есть сокровище.

Чтобы меня впечатлить, тебе надо было эту свою экскурсию окончить - возле Озера Любви.

- Опять любви...

- Отличный бренд для туризма.

- Как раз сейчас и будет отлично!

"О-о-о, о-о-о, о-о-о, о-о-о-о..." - Отозвалось эхо подземелья. Двое стояли перед разверзшейся пастью. Сергей подумал: когда стоишь у входа в пещеру, там, в темноте скрывается тайна, это все равно что в метро пред тобою сидит симпатишная девушка в мини-юбке и чуть раздвинула ножки. Когда фонарики осветили пространство, свет выхватил какие-то рисунки на стенах, какие-то детские: звери, причудливые существа. Пространство было столь обширным, что свет терялся в углах.

- Инопланетяне? - Едко спросил Антонов.

- Есть разные версии. - Пояснила девушка. - Самая вероятная, ну, согласно бритве Оккама: здесь, в этой пещере было священное капище какого-то очень древнего народа, жившего на Москве-реке еще до вятичей и даже угро-финнов.

- Неандертальцы?

- Возможно все.

- Значит, библиотеки Ивана Грозного здесь не найти.

- Если она где-то и есть, то еще в неоткрытых полостях. Денис проверял версию и о якобы спрятанном где-то идоле язычников, «Золотой Бабе», но не успел. Не успел…

- О, сколько нам открытий чудных готовит подземелья дух.

- Чтобы в этом мире что-то действительно открыть, надо копать, исследовать.

- Не намекаешь ли ты, что хочешь нанять меня в качестве рабсилы.

- Во всем ты видишь намеки. Пошли уж...

- Нет, погоди. - Сергей решился. - Ты почему меня прописала в этом своем... рассказе.

- Давай потом.

- Сейчас. Пока не ответишь, дальше не пойдем.

- Зачем, зачем... Сережа... это лишь слова, не относись к ним слишком серьезно.

- Слова способны убить. Разве ты не знаешь?

- Убивают люди. Там - наверху. Как раз та разновидность людей, которая придает значение буковкам.

- Ты уходишь от ответа. Говори: я для тебя лишь объект для экспериментов?

- Ну, знаешь... я не ученый, чтобы опыты ставить. Вот. - Девушка осветила свое лицо, снизу, получилась гримаса ужаса.

- А намек на то, что я для тебя должен отыскать машиниста.

- Он ведь тоже человек подземной Москвы. Но вообще мне интересно, что он тогда испытывал.

- А ты?

- Что - я...

- Что испытала ты?

- Ничего особенного. Прошлой жизни уже нет.

- Неправда. Не бывает прошлой жизни, если ты еще в этой. Ты запуталась - вот что я тебе скажу.

- А ты.

- Только еще начинаю впутываться. Ладно. Веди.

И они потащились дальше. Снова череда коридоров, пролазов, белокаменных катакомб, паттерн. Если бы не звуки капели с потолков и журчание ручейков, можно было бы сойти с ума от тишины. Трудно поверить, что там, наверху, кипит муравейник Третьего Рима. Однажды Сергей задержался в очень-очень узком пролазе. Пришлось втискивать не только себя, но и рюкзак. Надежда, обернувшись, ехидно произнесла:

- Ну, да... рожденный ползать летать не может. Но ползать он должен научиться половчее как-то.

- Конечно. - Отозвался Антонов. - Ты как раз рождена для этого.

- Я рождена, чтоб сказку сделать былью.

- Хорошо что не болью.

- Каламбурист хренов…

На новом привале Сергей высказался:

- Знаешь, что... если ты думаешь, что подземный мир - это супер, напомню: из-под земли не видны, например, звезды.

- А между прочим, - мгновенно ответила Надежда, - отсюда не видно еще очень-очень многое из тог, на что лучше и не смотреть.

- Но мы же не кроты.

- Вот видишь, - удовлетворенно произнесла проводница по подземному миру, - ты совершил очередное открытие. Мы не кроты, кроты немы.