Фантазия для винтовки с оптическим прицелом

Мы готовы заплатить… Хотел бы я посмотреть на твою физиономию, когда ты начнешь задыхаться от жалости…

– Тем не менее, я принял кое-какие меры, чтобы избежать дальнейших жертв.

Голос Семнадцатого напрягся:

– Надеюсь, вы ничего не рассказали своим…

– Нет. Я просто объяснил им, что объект необходимо устранить любой ценой, но при этом сами устраняющие обязаны находиться вне сферы его непосредственного воздействия.

– Хорошо. Однако у меня все равно нет полной уверенности, что решить проблему четыреста четырнадцатого удастся силами одного СНУРКа. Поэтому я направляю вам в помощь еще одного человека.

– Одного? – похоже, старческий маразм не делает разницы между двузначными, девятизначными или, к примеру, гуголообразными. – И что это за человек? Он хорошо подготовлен? Он будет работать под моим руководством?

– Да, это хорошо подготовленный человек. Можно сказать, что для подобной операции он подготовлен оптимальным образом. И – нет, он не будет работать под вашим руководством. Хотя бы потому, что у вас просто не будет возможности довести до его сведения ваши приказы.

Должно быть, во время всей этой болтовни Семнадцатый незаметно нажал какую-нибудь скрытую кнопку на своем столе. (В кабинете Семнадцатого вообще было напичкано чертовски много всякой электроники. Пожалуй, даже больше, чем он подозревает…) По крайней мере когда он закончил говорить, дверь кабинета резко отъехала в сторону, пропуская внутрь двоих.

Первый из вошедших оказался настоящим карликом, почти совсем лысым, со старческим лицом и непропорционально длинными руками, свисающими чуть не до колен. Он вошел, с сомнением оглядел присутствующих и уныло уставился на носки своих невнушительных размеров ботинок.

Тот, кто появился вслед за ним, являл собой еще более странное зрелище. Это был юноша невысокого роста (всего на полторы головы выше карлика), с пронзительно-голубыми глазами, одетый в брюки с подвернутыми штанинами и красную клетчатую рубашку с закатанными рукавами. Его лоб, запястья и лодыжки украшали тонкие кожаные пояски, из которых во все стороны по окружности торчали какие-то длинные и тонкие упругие нити. Нити находились в постоянной движении, кажется, совершенно не зависящем от перемещений своего носителя. Кроме того, юноша был совершенно бос. Не обратив на нас никакого внимания, он устремил немигающий взгляд своих слишком голубых глаз куда-то в сторону люстры.

Эге! И кто же из этих красавцев, интересно, определен мне в помощники?

Дверь вернулась на место, вошедшие совершили рокировку: карлик встал за спиной у юноши и обеими ручонками ухватился за его левую руку.

– В целях экономии времени, отложим полное представление на немного после, – заговорил Семнадцатый. – Ограничимся тремя значащими цифрами. Это, – широкий жест в мою сторону, – сто пятьдесят третий. Это, – удачный способ проверить мою память, – двести тридцать четвертый. А это – два нуля седьмой.

– Который из них? – поинтересовался я.

Голова карлика на миг показалась из-за плеча голубоглазого и совершила изящный кивок.

– А второй?

– Видите ли… – удивительно, но Семнадцатый, похоже, был близок к растерянности. – Он несколько выпадает из общей системы…

– Жовите его прошто Штрелок, – неожиданно проскрежетал карлик. – Эму это нравитша…

Он широко улыбнулся, продемонстрировав явную нехватку передних зубов при полном отсутствии задних и, вместе с тем, явное и бессовестное нарушение контроля. Однако мое вышестоящее начальство никак на него не прореагировало. Промолчал и я.

До меня уже не раз доходили слухи о том, что в подчинении у Семнадцатого есть секретное подразделение неподконтрольных, используемое только в самых чрезвычайных ситуациях. Похоже, сейчас мне посчастливилось впервые увидеть представителей этого спецподразделения воочию.

– Да, я думаю, так будет разумно, – пробормотал Семнадцатый. – Зовите его просто Стрелок.

Только теперь я заметил на правом боку у юноши кожаную кобуру, из которой высовывалась рукоятка револьвера. Так значит, Стрелок…

– Вы обещали нам что-то показать, – напомнил Семнадцатый.

– А как же! – оживился карлик. – У кого-нибудь из пришутштвующих есть… эээ… расчешка? У меня нет, – добавил он и, как бы оправдываясь, похлопал себя по черепу пухлой ладошкой. Звук получился звонкий.

– Вот.

Я вынул маленькую расческу из нагрудного кармана и протянул карлику.

– Подброште пожалуйшта вверх, – попросил тот. – Только повыше.

Он громко щелкнул пальцами и снова исчез за спиной Стрелка.

– Сделайте, как он велел, – приказал Семнадцатый.

Я подбросил расческу к потолку. Поза Стрелка неуловимым образом изменилась. Прогремели три выстрела. На потолке проступили следы от пуль. Несколько изуродованных кусочков пластмассы упало на пол. Стрелок извлек откуда-то горсть патронов и принялся деловито, один за другим, скармливать их барабану своего револьвера. Движения его были механическими, взгляд отсутствующим. Ствол револьвера слегка дымился.

Я резко спрыгнул с неудобного стула, в четыре шага преодолел расстояние, отделяющее меня от Стрелка, навис над ним.

– Эй, стрелок, – позвал я. – Вы слышите меня?