Фантазия

Томительное желание не отступало, и ему было чертовски трудно совладать с собой. Но бедняжка выглядела такой измученной, вероятно не только физически, но и эмоционально, что он не хотел будить ее. Перелет оказался и без того достаточно изматывающим. К тому же ей не стоит знать, что он желает ее. Тем более что чувство, кажется, не является взаимным.

Они пробыли в лимузине чуть более пятнадцати минут, когда она отключилась. У большинства людей процесс засыпания происходит постепенно, Бранди же заснула мгновенно, будто внезапно потеряв сознание. Только что она сидела в напряженной позе рядом с ним, созерцая раскинувшийся за окном пейзаж, залитый лунным светом, и вдруг в следующее мгновенье повалилась на него всем своим легоньким телом.

Ему хотелось приютить ее у себя на коленях и… целовать. В ней угадывалась такая глубоко запрятанная внутри чувственность, какой он не встречал ни в одной женщине. И когда Бранди, наконец, проснулась, потягиваясь с кошачьей грацией и зевая во весь рот, Себастьян не удержался и слегка прижал ее к себе.

Она тут же открыла глаза и резко отодвинулась от него. Он ничего другого и не ожидал. Эта притягательная женщина не испытывала к нему никакого интереса.

Себастьян натужно улыбнулся.

— Надеюсь, сон освежил вас.

— Сколько времени я спала?

В ее огромных глазах застыло опасливое и чуть ли не обвиняющее выражение.

— Минут четырнадцать. Скоро будем на месте.

Бранди засуетилась: пригладила ладонями волосы, одернула платье и теперь нервно потирала руки. Он с трудом отвел глаза в сторону.

— Ну, а как вы? Неожиданный вопрос удивил его.

— Замечательно. А что?

— Не знаю. У вас какой-то… напряженный вид.

Напряженный и возбужденный, чуть ли не умоляющий о подачке. Этой ночью ей удалось ввергнуть его в такую пучину беспомощности, равной которой он не знал со времен своего обездоленного детства. Ребенком он познал немало унижений и привык к ним. Однако, став взрослым, никому не позволял относиться к себе с пренебрежением. Его дело — оказывать помощь, а не вымаливать ее у других.

Сейчас же он желал женщину, которая не желала его. Это было трудно совместить с обретенной им гордостью взрослого мужчины. Поэтому он сказал ей лишь часть правды:

— Вся эта роскошь угнетает меня. Полет в первом классе, дорогой лимузин. Можно было бы потратить деньги лучшим образом.

Выражение лица Бранди неожиданно смягчилось, и от ее взгляда у него сорвалось дыхание. Человек за рулем вел машину молча, сосредоточив внимание на дороге. Полумрак в салоне автомобиля и ночная тишина подчеркивали интимность ситуации. Если она не перестанет так смотреть на него, он может потерять над собой контроль. Бранди, казалось, не замечала его состояния.

— Уверена, что план нашего отдыха более экстравагантен, чем у всех остальных. Это и понятно: Шэй готова из кожи вон вылезти, лишь бы удивить тех, кого любит. Я знала, что уже в тот момент, когда она решила задействовать меня в этой поездке, у нее возник личный интерес. Меня не удивит, если все окажется на высшем уровне. — Она слегка наклонилась к нему. — Вас действительно это так беспокоит? Многие были бы в восторге от такого внимания. Я имею в виду лимузин и все прочее.

Себастьян помолчал, сомневаясь, нужно ли ей знать всю правду. Тема была довольно личная и не из тех, о которых легко говорить. Неожиданно Бранди тронула его локоть, и все его тело напряглось.

— Все в порядке, Себастьян. Я не хочу лезть вам в душу.

В нем все перевернулось. Он хотел поговорить с ней, завоевать ее доверие. Почему бы и не здесь, чем это место хуже любого другого? Откинув голову на обитую кожей спинку сиденья, он произнес:

— Я вырос в нищете.

— Понимаю.

— Сомневаюсь, — усмехнулся он. — Дело не в том, что мы не могли позволить себе купить новую машину. Я хочу сказать, что мы едва ли не голодали. Большую часть времени у нас было отключено электричество. Горячая вода была непозволительной роскошью, а посмотреть хоть одним глазком на лимузин считалось лучшим развлечением.

Во взгляде Бранди читалось сочувствие.

— Поэтому вы не можете видеть, как сорят деньгами?

— Не могу видеть? Вы правы, просто не терплю. Думаю, я научился быть очень экономным. Пришлось, чтобы не слишком быстро проедать заработанное. Теперь, когда деньги перестали быть проблемой, бездумная трата их, даже если это делают другие… Короче, от этого у меня все сжимается внутри. Единственное, на что я не жалею денег, — это мой дом. Он как ничто другое дает мне ощущение надежного тыла.

Себастьян ждал, что скажет Бранди. Раньше он никогда не доверял женщинам сокровенные мысли. Признание в подобной слабости могло повредить его мужественному образу, который они в нем видели, и привести их к полному разочарованию.

Однако Бранди эта не оттолкнуло. Напротив, она взяла его руку и переплела его пальцы со своими. В этом вроде бы таком незначительном жесте было столько понимания, столько поддержки и явно выраженного желания выслушать его рассказ, правда которого ни в коей мере не умалит его достоинств и не разочарует ее, что он успокоился и поверил ей.