Фантазм

Не больше пары секунд полюбовавшись на поднявшуюся суету, Игорь довольно улыбнулся – работа сделана на отлично, как всегда, второго выстрела не понадобилось. Он подобрал гильзу, сунул ее в карман, встал, отработанными до автоматизма движениями свернул поролоновую подстилку в зеленом брезентовом чехле, пристегнул ее сбоку к рюкзаку специально предназначенной для этого петлей и закинул рюкзак за спину. После чего взял винтовку в руки и внимательно осмотрел все вокруг: не забыл ли чего? – и, не обращая внимания на доносящиеся с улицы крики и беспорядочную стрельбу, прошёл в противоположный угол чердака. Там он остановился, постоял несколько секунд, будто что-то выжидая, и вдруг, шагнув прямо в стену, исчез. А стена осталась – целая и невредимая.

* * *

Бойцы взвода охраны, подгоняемые сорвавшим голос старшим лейтенантом НКВД Акимовым, обшарили всё вокруг, прошерстили все кусты по обе стороны речки, нашли лежку на чердаке мельницы, но, сколько потом ни прочесывали местность, убив на это почти два часа, снайпера словно след простыл. Будто и не было его нигде, кроме как на самом чердаке. Делать нечего, погрузили тело Хрущева в автомобиль и поехали назад, в Полтаву. Пусть там, в горкоме решают, что с ним теперь делать.

Трясясь рядом с водителем в кабине грузовика, начальник охраны и старший лейтенант НКВД с тоской думал о том, что будет с ним – сразу расстреляют или просто разжалуют в рядовые и отправят на фронт? Ясно одно – началу блестящей карьеры в самом серьезном ведомстве СССР, кажется, пришел нежданный и трагичный конец. Потому как это именно он начальник охраны, не уберёгший охраняемое высокое лицо, с него и спрос – по всей строгости законов военного времени. Сергей снял фуражку, вытер рукавом гимнастерки обильный пот со лба и неожиданно подумал: а не приказать ли сейчас остановиться, пойти в кусты, якобы по нужде, да и рвануть в лес? Хватятся не сразу, будет какое-то время, вполне возможно скрыться. Немцы рядом, сдаться в плен, рассказать, как он всю жизнь ждал их прихода – авось, не расстреляют. Может, даже и к делу какому пристроят, а? Все лучше, чем безымянная могила позади и шеренга автоматчиков перед тобой.

Но мысль мелькнула и тут же исчезла. Все же старший лейтенант НКВД Сергей Акимов предателем не был и никогда им не станет. А за случившееся, что ж делать, ответит. Дальше фронта не пошлют, а если даже и под вышку подведут, то ведь всё равно когда-то умирать придется, правда? Так почему бы и не сегодня, день сегодня ничем не хуже и не лучше всех остальных…

Глава V

1978 год, СССР.

– Это ты Егор Соколов?

Егор, не спеша шагавший к кабинету физики и остановленный посредине широкого школьного коридора, удивленно поднял голову и поправив на плече ремень от сумки, на автомате ответил:

– Да, а что?

Перед ним стояли три десятиклассницы, с его, восьмиклассника, точки зрения, уже совсем взрослые девушки. Он их видел и раньше, они всегда втроём ходят. Две ничего так, красивые, третья – не то чтобы дурнушка, вовсе нет, но совсем не в его вкусе. А на вкус и цвет, как известно, товарищей нет. Он часто замечал такое, когда где-то по телевизору, например, говорили о какой-то актрисе, что она – эталон женской красоты, а он смотрел на неё и понимал, что она ему вообще как женщина не нравится. Или когда пацаны обсуждают какую-то красивую, с их точки зрения, девчонку, а он, опять же, не видит в ней ничего особенного – прошел бы мимо и внимания не обратил. Вот, примерно, и здесь было так же: третья подруга была вовсе не уродиной, но и красивой Егор её никогда бы не назвал. Хотя, кто-то, наверняка, посчитал бы, что именно она и была единственной красоткой среди этой троицы.

Та, что пониже, остановившая его и, несмотря на то, что вместе с каблуками и взбитыми волосами на макушке была ему чуть выше плеча, как-то умудрявшаяся (чуть прищуренные подведённые глаза, чуть сморщенный носик, чуть подернутые в усмешке уголки губ) смотреть на него сверху вниз, кивнула на свою подругу и вызывающе объявила, словно снисходя до него со своих небес и одаривая орденом:

– Это Ольга, ты ей нравишься, понял?

И опять с этой плохо скрываемой насмешкой, прищурившись, уставилась на него, ожидая реакции. Наглая, за словом в карман не полезет, сразу видно. Но сама ничего так, ничего…Стоп! Она что-то сказала?

– Э-э-э-э…, - протянул Егор, восстанавливая в памяти её слова, тут же удивляясь им и не в силах сообразить, что на них ответить, настолько это случилось неожиданно. Он взглянул на ту, о которой ему только что сказали, что он ей нравится и…