Фантом

— Тогда слушай и не перебивай, ибо голод мой будет гнать речь мою все быстрее, — паук встрепенулся. — Только успевай воспринимать. Создатель начал сотворение мира с «высадки» Цветка Монады. Сама Монада, частица Бога, которую Он, возжелав познать Себя, выделил из тела Своего, имеет форму додекаэдра, и, последовав Замыслу, частично и своему, она выделила из себя двенадцать Высших Я (отпочковав по одной на каждой грани), а каждое Высшее Я, повторяя принцип и замысел, аналогичным образом выделило двенадцать Индивидуальных Я. Вот так и расцвел Цветок Монады.

«А членистоногий-то поэт», — подумал я, на что потомок мохнатых атлантов болезненно отреагировал:

— Прошу не перебивать (заметьте, вслух я ничего не произносил). Дальше, у Высшего Я одна грань, та самая, «коренная», и есть частица Бога, остальные одиннадцать — индивидуальные качества Высшего Я, из коих «вырастают» Индивидуальные Я со своими одиннадцатью индивидуальными качествами, то есть душами. Свет от Бога доходит до них через соответствующие «корни».

— Не простая мозаика, — не удержался я от комментариев.

Паук не обиделся:

— Дробление Божественной Монады — это фрагментация Абсолюта, начало процесса Познания. Дальнейшая фрагментация до «размеров» души есть развитие процесса, этап его подготовки, само же Познание осуществляется на всех уровнях, но именно душой как основным инструментом.

— Как же бестелесная, эфемерная, «вечно мечущаяся над водами» субстанция духа оказалась заключенной в рамки, да еще такие строгие и определенные, как додекаэдр, а не «растеклась» по миру? — я пытался представить рассказ паука в понятных мне образах. Не получалось.

Мудрый ктенизид не зря вел свою родословную от начала времен:

— Матрица по форме повторяет границы качеств всех Я.

«Голову припекло», — начало доходить до меня, иначе объяснить мою беседу подобного толка с пауком невозможно.

— Ты пришел ко мне. Не я ждал аудиенции у порога твоего жилища битый час, — съязвил оппонент. — Кстати, можешь удалиться в тенек хоть сейчас, мне меньше хлопот с объяснениями, да и обед прибудет скорее.

— Ладно, зануда, — огрызнулся я, окончательно запутавшись в окружающей меня реальности. — Валяй дальше.

Паук хмыкнул:

— Физический план — иллюзия для души, но реальность для плотного тела. Матрица — капсула, позволяющая «существовать» душе в иллюзии, действительности одного мира касаться действительности другого, соединяться (пересекаться) двум иллюзиям (с точки зрения каждого мира по отношению к другому). Эй, друг, — неожиданно перешел, по моему мнению, на фамильярность ктенизид, — посмотри там, слева от меня, не сколопендра?

Я мутным взором повел туда, куда было сказано: в нескольких сантиметрах от норы, закупоренной паучьим «перстнем», действительно находилось насекомое.

— Она, — подтвердил я пауку.

— Жирная? — причмокнул страшными челюстями проголодавшийся лектор.

— Вроде как, — неуверенно сообщил я, не особо понимая гастрономические пристрастия собеседника.

— Сиди, не шевелись, — приказным тоном заявил членистоногий охотник. — Будем заканчивать. Расслоение Абсолюта (Монады) на индивидуальные качества Высшего Я, а затем и дальше, на качества души есть процедура погружения со сверхтонких планов (Мир Огненный) в более плотные тонкие слои, туда, где действуют души. Этот процесс «погружения» (или деления) тянет за собой лучистую энергию, как зонтик для защиты своей сути. Огрубление лучистой энергии в ходе «погружения» создает суть, которую принято называть Эго, как функцию несовершенства. Она-то и формирует тело «кокона», Матрицу. Она еще здесь? — паук снова прервал повествование, облизнувшись в темноте своей норы.

— Пока да, — успокоил я его, стараясь не шевелиться и не дышать.

— Хорошо, — удовлетворенно выдохнули из засады. — Так ловец жемчуга привязывает к себе груз, дабы поскорее опуститься на глубину и забрать вожделенное сокровище, жемчужину, а груз оставить на дне. В конечном итоге, если и корректно так говорить о Бесконечности Замысла, Создателю нужна Истина Самопознания (жемчужина), а все оболочки, включая и Матрицу, Он оставит плотному плану.

Я представил свое тело, подпадающее под определение «оболочка», валяющимся за ненадобностью подобно использованной ветоши где-то на задворках бытия и от захлестнувшего возмущения громко чихнул. Сколопендра, мирно дремавшая до того, неожиданно исчезла, я вздрогнул, что скажет мой строгий лектор. Только успел я подумать об этом, как паук весьма дружелюбно успокоил меня:

— Не переживай, вы, человеки, видите мир изнутри «матричного пузыря». Не будь его, реальность «ослепила» бы человеческое сознание, приспособленное к плотному плану.

Голос членистоногого показался мне уж больно довольным, а причмокивание ужасающими челюстями подтвердило самые скверные догадки — бедная сколопендра не проскользнула мимо, одного моего чиха хватило хищнику, чтобы открыть свой люк и схватить жертву.

Насытившийся ктенизид тем временем продолжил: