Фантом

- Вы меня правильно поняли. - Человек подошел к Баулину и положил ему руку на плечо, печально поглядел в мокрые от слез глаза. - Не только ваше здоровье, но и сама жизнь... Вас ждет вечная благодарность потомков!

На этом беседа кончилась, и Антона Варфоломеевича вывели из кабинета.

Очнувшись, Антон Варфоломеевич неожиданно для себя увидел склоненное над ним внимательно-озабоченное лицо Сашки. Впрочем, он и не сразу понял, что это Сашка, - ему показалось, что это какое-то продолжение одного из его кошмарных снов, и он в ужасе закричал.

- А-а-а-у-у!!! - разнеслось по всему этажу.

Сашка от неожиданности отпрянул, что-то залепетал. Но Антон Варфоломеевич уже справился с минутной слабостью. Он тяжело дышал, грудь вздымалась как кузнечные мехи. Затылок затек, глаза еле различали окружающее, хотелось сорвать с себя что-то липкое, противно тяжкое и отбросить все это как можно дальше, но что - Антон Варфоломеевич не знал.

Воспоминание о разговоре с директором породило в нем внутренний стон и повергло в бездонную, безысходную печаль. Захотелось бежать куда глаза глядят, лишь бы подальше.

Окончательно добили Антона Варфоломеевича всплывшие в памяти Сашкины слова об уходе Иван Иваныча. Он вдруг почувствовал, что в самом прямом смысле теряет почву под ногами, все вокруг поплыло, и Антон Варфоломеевич потерял сознание.

Домой его отвезли на служебной машине, когда он очнулся. До конца рабочего дня оставалось полтора часа.

Вечером того же дня Валентина Сергеевна пригласила на дом известного в определенных кругах невропатолога. По совместительству он был также знатоком восточной медицины и целителем-универсалом, чем и снискал себе шумную, но устойчивую популярность.

Целитель был давним знакомым их семьи и при случае пользовался некоторыми услугами Баулиных, за что питал к ним самые теплые чувства.

Без лишних слов, по-деловому, он приступил к осмотру пациента - щупал его, стучал молоточками, тыкал в живот металлической палочкой и делал множество других вещей, недоступных рядовым гражданам даже с высшим образованием и остепененным. Лишь после этого он перешел к расспросам, которые продолжались не меньше часа и не дали ожидаемого результата.

- Вам, Антон Варфоломеевич, - подытожил он работу, - на тяжелоатлетических подмостках выступать бы.

Антон Варфоломеевич поперхнулся и зашелся в долгом кашле. Его выпученные глаза уставились на целителя с таким детским удивлением и оторопью, что тот не смог выдержать взгляда и отвел свои черные проницательные очи в сторону.

- Есть, конечно, некоторые отклонения, - сказал он, разглядывая ногти, - но так, пустяки. Попейте на ночь и с утра по таблеточке седуксена или элениума - и все как рукой снимет.

- Пил, - буркнул Баулин, - не помогает.

- Поможет! - твердо заверил его целитель. - Сейчас я проведу с вами небольшой сеансик, и все встанет на свои места.

Валентина Сергеевна с полчаса наблюдала из угла комнаты, как не признанное наукой светило манипулировало своими подвижными руками над головой и другими частями большого тела Антона Варфоломеевича. Наблюдала и благоговела, боясь шевельнуться, чтобы, не дай бог, не спугнуть таинственного биополя или как там все это называлось.

А после того как Антон Варфоломеевич преспокойненько уснул сном младенца на широкой постели, в другой комнате у Валентины Сергеевны состоялся с приглашенным продолжительный разговор.

- Никаких оснований для беспокойства, - настаивал тот на своем, - в пятьдесят пять - организм как у тридцатилетнего спортивного парня. Грузноват немного, но при его могучем сердце это ничего не значит.

- И все-таки я вас умоляю - правду, профессор, только правду!

Целитель вздыхал и брался опять за старое.

- Поле жизнедеятельное, такого бы на троих хватило, и с аурой все в порядке, как у Иисуса Христа, сияет эдаким нимбом, знаете ли. Чуть-чуть, конечно, не так ярко, как у вас...

Валентина Сергеевна зарделась и благосклонно, немного заискивая, улыбнулась доктору.

- ...но дай бог! Милейшая Валентиночка, - он позволял себе иногда с женщинами фамильярность, зная, что они это любят, - надо отвлечь его от дел, от этих, знаете ли, будничных хлопот. Покой, отдых, съездите в Прибалтику, развейтесь - ничего более.

Он уже встал, собираясь уходить. От Валентины Сергеевны было не так-то легко отвязаться. Но то, что она услышала, несколько снизило ее уважение к целителю.

- Хотите начистоту? - разговорился тот. - Случай не единичный, но по нашим временам очень-очень редкий. Прошу только вас никому не говорить о моем диагнозе, - он замялся, понимаете ли, это, м-мэ-э, может где-то сказаться на моей репутации.

Валентина Сергеевна заверила его в своей лояльности так горячо, что целитель выложил то, что думал.

- Не могу понять причины, даже, точнее сказать, что послужило толчком, но в вашем муже, не посчитайте наивностью, ах, как все это старомодно звучит!.. - в вашем муже неожиданно проявились некоторые атавистические признаки, что ли...

Валентина Сергеевна сделала испуганные глаза и прислонилась к стенке.