Пока мужчины в стороне знакомились друг с другом, Вова с Катей никак не могли вернуться с небес. Не размыкая объятий, они смотрели друг другу в глаза и улыбались.
- Ты все вспомнил, любимый?
- Да, родная, все.
- Мой дневник тебе помог? – Катя погладила Вову по щеке.
- Помог. И тебе, кажется, тоже.
- Бесстыдники, вы уже даже не скрываетесь, – услышали они голос за спиной Кравецкого.
Оба молодых человека обернулись и увидели, как Уварова пытается сесть у себя на кровати.
- Дорогая моя! – бросилась к подруге Остапенко.
Девушки крепко обнялись. Вова подошел к кровати и уложил Риту обратно на подушку.
- Ложись, тебе нужно отдыхать после операции.
- Спасибо, - искренне улыбнувшись, сказала Уварова, - ты мне жизнь спас.
- Я рад, что мне это удалось, – Вова взял в свою руку ладонь девушки и нежно сжал ее.
- Что хоть случилось, вы мне можете рассказать? – спохватилась Рита, - Кать, тебя ведь Сеняев забрал.
Остапенко смущенно улыбнулась.
- С чего бы начать? Тут столько всего произошло!
- После того, как тебя ранили, - вмешался Вова, - я привез тебя сюда и тебе сделали операцию. Потом Катя кое-что вспомнила о себе и сбежала от Сеняева, а заодно прихватила с собой его странника и скрытня.
- Мне пришлось его убить, - резко нахмурившись, сказала Остапенко.
Вова и Рита не нашлись сразу, как прокомментировать эту новость и повисла небольшая пауза.
В этот момент к постели подошел Серебреник и, немного кашлянув для приличия, вмешался в разговор молодых людей:
- Я прошу прощения, дело в том, что нам нужно всем вместе обсудить наши дальнейшие планы. Боюсь, что на передышку времени нет.
- Я с вами полностью согласна, - ответила ему Катя, - но перед этим мы с Вовой должны вам кое-что рассказать. Подойдите все поближе к нам.
Все мужчины в палате подошли к кровати Уваровой.
Кравецкий, сразу сообразив, что от него требуется, достал из кармана записную книжку Фраттена.
Чтение дневника заняло некоторое время, Вова специально не спешил, чтобы все все уяснили. Концовка текста гласила: