Фантом

Ковальчук с трудом втиснулся в кресло, взял в руку лупу и склонился над ней. Ноздри его большого хрящеватого носа затрепетали, как у гончей, взявшей след. Внимательно осмотрев лист, потом сам текст, он заключил:

— Могу точно сказать: составлял не дурак.

— Да, ни одного следа, ни одного намека не оставил, — согласился Перси и посетовал: — Где теперь его искать?

— Не переживай, рано или поздно, но объявится, не для того он задницу морозил у ворот.

— Если его не перехватит контрразведка.

— Украинская? Ей-то зачем? — усомнился Ковальчук.

— А русская? — напомнил Перси.

— Чего гадать? Сначала надо разобраться, что хочет этот Метатель.

— Пытаюсь, но ничего не выходит.

— У меня получится. Я такие орешки люблю щелкать, — самоуверенно заявил Ковальчук и взялся за расшифровку записки. Он исписал два листа бумаги, но каждый раз выходила полная бессмыслица, и, потеряв терпение, с раздражением бросил:

— Ни черта не разберешь. Докладывай Саливану, у него голова большая, вот пусть ее ломает!

— Придется, — согласился Перси и взялся за трубку телефона.

Резидент оказался на месте и, не дослушав доклад до конца, немедленно потребовал к себе. Сунув записку в папку, Перси торопливо стащил с себя свитер, швырнул на кресло и направился к стенному шкафу. Педант Саливан не терпел на службе свободного стиля, и ему пришлось поменять гардероб. Выбрав темно-синий пиджак в мелкую полоску, он затруднился с выбором галстука. Ковальчук не удержался и съязвил:

— Марк, носки тоже смени — белые будут как раз в тему. Да и не забудь, когда войдешь каблуками щелкни. Саливан такое любит!

— Да пошел ты! — огрызнулся Перси и подтолкнул Ковальчука к двери.

Захлопнув ее на замок, он спустился в приемную Саливана и сразу прошел в кабинет. Резидент был один и короткими шагами мерил свободное пространство за креслом. Перси по походке догадался: сообщение о Метателе заинтриговало его, и в своем предположении не ошибся. Саливан с ходу перешел к делу и потребовал:

— Выкладывай, Марк, что там у тебя?

Перси подошел к столу и положил папку. Резидент опустился в кресло, пододвинул ее к себе, достал записку, внимательно осмотрел и предложил:

— Присаживайся, Марк! С запиской разберутся специалисты, а пока доложи, как все произошло.

Перси занял место за приставным столом и, стараясь не упустить деталей, приступил к рассказу. Он занял не больше двух минут.

— Не густо, — подвел итог Саливан и, стрельнув из-под очков колючим взглядом, спросил: — Марк, а почему только сейчас доложил?

Здесь, в кабинете резидента, эта его затянувшаяся возня с запиской со стороны выглядела по-дилетантски. И Перси ничего другого не оставалось, как молча проглотить упрек.

— Понятно! — не стал теребить Саливан и нажал кнопку на пульте вызова.

Ответил дежурный из службы безопасности.

— Слушаю вас, сэр?

— В просмотровый зал видеозапись с камер внешнего наблюдения!

— За какой период?

— Сегодняшнюю! С семи до восьми тридцати.

— На каком участке?

— От въездных ворот и подходов к ним.

— Будет исполнено, сэр!

В кабинете еще не стих отзвук голоса дежурного, а Саливан уже давил на другую кнопку. На этот раз ответили из технического отдела. Это был сам начальник — Дункан.

— Сэм, срочно зайди ко мне! — распорядился Саливан.

— Хорошо, сэр! — еле слышно прошелестело из динамика.

Перси напрягся в ожидании новых неприятных вопросов, но Саливан оставил его в покое и снова принялся внимательно рассматривать записку.

«Сам туда же! Тоже мне, Шерлок Холмс!» — с раздражением подумал Перси и отвернулся к окну.

Мороз нарисовал на стекле замысловатые рисунки, и он принялся разгадывать их. Отвлекли его от этого занятия стук в дверь и тихий шорох шагов. На пороге возник иссушенный, будто египетская мумия, Сэм Дункан. На беднягу, сутками просиживавшего в кабинете, невозможно было смотреть без слез. Большущая, напоминающая страусиное яйцо, голова чудом держалась на гусиной шее. Тщедушное тело подпирали тонкие, полусогнутые, как у кузнечика, ноги. Половину желтого, словно пергаментная маска, лица, скрывали огромные в толстой роговой оправе очки. Это был лучший технарь резидентуры. Саливан высоко его ценил и, подав папку с запиской, с неожиданной теплотой произнес:

— Я на тебя очень рассчитываю, Сэм.

— Что здесь, сэр? — похожим на скрип плохо смазанной дверной петли голосом спросил он.

— По твоей части — надо расшифровать.

— Когда?

— Немедленно!

— Постараюсь!

— Старайся, Сэм! Старайся! Как только появятся первые результаты, доложить мне лично!

— Хорошо, сэр! — проскрипел Дункан и тенью растворился за дверью.

В это время на столе ожил телефон, звонили из просмотрового зала, там все было готово. Саливан посмотрел на часы, затем на Перси и поторопил:

— Поспешим, Марк. У меня не больше пятнадцати минут.

Стремительным шагом они прошли по коридору и свернули в крыло, где находился кинозал. На входе их встретил дежурный службы внутренней безопасности и, пробежав тревожным взглядам по лицу Саливана, спросил:

— Что-то случилось, сэр?

— По твоей части, Майкл, ничего! — не стал вдаваться в подробности тот, прошел на задний ряд, сел с краю и распорядился:

— Включай запись!