Фантом

Кречет остро на меня взглянул, но спорить не стал. Видимо, и сам думал о том же. Не мог не думать, если когда-то побывал охотником, и не мог не заподозрить неладное, раз уж отыскал следы вперед меня и так уверенно о них заявил. Но зато после моих слов его лицо слегка разгладилось, да и в глазах появилась первая капелька спокойствия, смешанная с надеждой на то, что с меня-недоучки будет какой-нибудь толк. И что ему поутру не придется выволакивать с кладбища изрядно погрызенный труп в том случае, если мы оба ошибаемся насчет тиксы.

– Тебе пора, – ровно сообщила я, покосившись на заалевшее небо. – Стемнеет скоро, а до деревни еще добраться надо.

Он только кивнул. Потом помолчал, подумал. Наконец потянулся за пазуху и вытащил оттуда бланк договора.

– Значит, все-таки берешься?

– Берусь, – без колебаний согласилась я и, как только Кречет заполнил нужные графы, легко подмахнула листок. – Оплата по факту. Завтра утром.

«Если, конечно, вернусь».

– Удачи тебе, – без особого энтузиазма отозвался Кречет.

Даже не взглянув на подпись, он свернул пергамент в трубочку, а затем быстро уехал, ни разу больше не обернувшись. Но я не обиделась: Лин сказал, что у местных примета такая есть – нельзя оборачиваться, если покидаешь друга и всерьез опасаешься, что больше никогда его не увидишь. Говорят, Айд любит ловить полные надежд взгляды, чтобы в первом же бою эти надежды разрушить, забрав к себе смельчака и подстроив каверзу тому, кто был так неосторожен с выражением своих эмоций. Так что в некотором роде Кречет мне даже польстил: такое внимание к незнакомцу дорогого стоит.

Я подождала, пока сутулая фигура старосты не скроется из виду, а потом повернулась к нетерпеливо переминающемуся демону и криво улыбнулась:

– Ну что? Пошли?

Глава 11

Едва начало темнеть, я уже в полной экипировке сидела в центре кладбища и, положив обнаженный меч на колени, терпеливо ждала. Сменив легкую кольчужку на тяжелую броню, которая единственная могла защитить меня от таких когтей, как у здешних Тварей, нахлобучив на голову шлем и закрыв руки не кожаными перчатками, а кольчужными, с трудом отчищенными от ржавчины всего лишь неделю назад.

Все вещи, включая дорожный мешок и лишнее железо, я оставила у ограды. Вместе с шейри и его искренним возмущением, готовым перейти в самую настоящую обиду. Но Тварь могла почуять присутствие демона и не прийти этой ночью, она могла затаиться или вовсе сбежать – тиксы, говорят, безмерно трусливы. А они нужны были мне, как воздух. Так что я пообещала Лину, что позову, если станет слишком жарко, и выдворила его за пределы кладбища: торчать тут еще несколько ночей в ожидании испуганной дичи я не собиралась.

Сидеть оказалось неудобно – могильный холмик подо мной был хоть и твердым, но ужасно низким, а наваленные сверху камни никак не желали выдерживать мой вес и без конца норовили рассыпаться. Или же больно кололи острыми боками, если я начинала ерзать, пытаясь устроиться поудобнее. А шуметь тут нельзя – у тиксы очень чуткий слух. И если я ее спугну, она вполне может заныкаться в своей норе еще на пару недель.

К слову сказать, гнезда мы с Лином так и не нашли, из чего сделали закономерный вывод, что оно тоже находится тут, на кладбище. Вполне вероятно, что внутри одной из могил. Но вот в какой именно – большой вопрос. Поэтому я и предпочла устроиться в центре, чтобы при любом раскладе почувствовать приближение угрозы.

Тени тоже были готовы – мы еще десять минут назад слились в единое целое и теперь терпеливо выжидали, настороженно ловя каждый шорох и время от времени оглядывая притихший холм. Близость друг к другу нас не тяготила. Напротив, мне было на редкость комфортно. Кажется, если бы я перед встречей с рирзой научилась достигать этого поразительного состояния, мы бы управились гораздо легче. Зато теперь я ничего не боялась и ждала прихода Твари со спокойствием опытного бойца. Да и чего бояться? Мое тело хорошо тренировано. В него намертво вбиты все нужные рефлексы. Мой разум слит с четырьмя опытнейшими воинами этого мира, умеющими действовать как единое целое.

Так чего же мне бояться?

Разве что того, что почуявшая неладное тикса вдруг передумает и побоится нападать.

Когда до моего слуха донесся тихий скрежет, я облегченно вздохнула: ну наконец-то. А то уже целый час ждем, и все без толку. Видно, не зря я попросила Лина поохотиться и разбросала вокруг поврежденных могил тушки остроухов. Почуяла их тикса. И, не выдержав чарующего запаха крови, который был для нее, как валерианка для кота-наркомана, все-таки решилась выбраться наружу.

Я застыла на своем камне, целиком обратившись в слух.

Ну? Где же ты, Тварь? Идешь ли по оставленным мною приманкам? Видишь ли мою беззащитную фигуру, которая, как специально, сидит к тебе спиной? Такая хрупкая, такая соблазнительная, а рядом едва ли не дымится недавно убиенный кролик…