Фантом для Фрэн (СИ)

Через две недели пришло первое письмо от Алджернона – настолько подробное, насколько у него хватило фантазии; там было много слов любви, но маловато дела. О том, как идут раскопки, муж писал как-то уклончиво – и Фрэн догадалась, что дела идут неважно.

Конечно, без нее!..

Письмо расстроило ее и одновременно принесло какое-то удовлетворение. Будет знать, как делать своей супруге и помощнице детей не вовремя.

Еще через две недели пришло второе письмо – тоже малоутешительное; потом письма стали повторяться с такой же регулярностью, и постепенно все их содержание свелось к вопросам о здоровье Фрэн. Которая чувствовала себя от этих вопросов только хуже – возвращался бы он поскорее домой, раз уж видит, что не судьба!.. Но Алджернон был упрям и горд, и даже состояние жены не могло вернуть его домой, когда успех в деле его жизни изменил ему; и он оставался за океаном. Фрэн утешало то, что Алджернон пишет ей так часто, как только может. Теперь она видела, что он действительно любит ее, любит крепко – так, как только может мужчина любить женщину.

***

По договоренности с акушерами, с конца восьмого месяца при Фрэн должна была дежурить медицинская сестра – на беременность своей жены Алджернон не пожалел никаких денег, а поскольку в доме, как в большинстве домов Англии, не было телефона, в экстренной ситуации у нее не было никакой возможности получить помощь.

Конечно, Алджернон все еще надеялся, что жена образумится и уведомит мать о своем положении – но в этом вопросе ее обычная рассудительность отказала ей напрочь; и тогда археолог принял меры заранее, сам. Медицинская сестра приходила к Фрэн каждый день по утрам и контролировала ее состояние. Впрочем, никаких особенных изменений в этом состоянии молодая женщина не наблюдала – она просто все больше полнела, становилась все более сонной и тяжелой на подъем; аппетит, однако, не уменьшался, и сестра указала ей на это и велела не переедать, чтобы не набрать избыточный вес и не раскормить чрезмерно ребенка.

Фрэн чувствовала себя в эти месяцы почти совершенно обычной будущей матерью – ее “таланты” сновно уснули, как будто именно затем, чтобы ей было спокойнее. Кто ее так бережет?..

Хотя какая разница – стало полегче, и то хорошо. Врач, которого она регулярно посещала, одобрял ее состояние; сестра, состоявшая при ней, обучала свою подопечную технике дыхания и расслабления во время схваток, давала гигиенические советы и сердилась на то, что миссис Бернс слишком много беспокоится – и вовсе не о том, о чем следует…

Проблемы начались в начале девятого месяца, причем обрушились на Фрэн все одновременно, как у нее всегда и бывало.

Алджернон еще не вернулся – последнее письмо, почти ожесточенное, пришло от него два дня назад, и он наконец-то написал, что едет домой… и, проснувшись утром второго февраля, Фрэн долго лежала в постели. В последнее время она непростительно мало спала, а сегодня пробудилась в половине восьмого. Сестра должна была прийти в половине десятого, и можно было еще поспать, но Фрэн не могла - и когда она решила встать, почувствовала первую схватку.

Не очень больно, но страшно.

Фрэн громко и непристойно выругалась и легла обратно в постель, стараясь вспомнить техники, которым ее обучала сестра. Потом ей представилось, что было бы, если бы роды начались вечером, и она вся похолодела. Умница Алджернон, что позаботился о том, чтобы она была не одна – но если бы она немножко промахнулась со временем родов, никакая его предусмотрительность не помогла бы…

До прихода сестры оставался час – совсем немного; а в ее случае могло быть очень много…

Фрэн понятия не имела, правильно ли дышит и двигается, и только считала схватки. Не очень часто и вполне терпимо, но с каждой схваткой ей было все страшнее. А вдруг сестра не подоспеет?..

Раздался звонок в дверь, и Фрэн вдруг с ужасом поняла, что сейчас ей придется встать и открыть, иначе акушерка просто не войдет…

Что ж, надо так надо. Молодая женщина соскользнула с постели и со слабыми стонами, перемежающимися руганью, дотащилась до двери и открыла ее. Тут же громко застонала прямо в лицо изумленной сестре.

- Я рожаю! – сказала Фрэн.

Женщина ахнула, видимо, подумав о том же, о чем и пациентка – что добраться до клиники Фрэн уже не успеет, а связаться с ней не сможет.

Вернее, может, Фрэн и успела бы – если бы можно было здесь поймать такси; но в любимой Алджерноном Бернсом сельской местности не ходил никакой транспорт, кроме гужевого, и тот только частный. Да и кто пойдет искать извозчика? Роженицу опасно оставлять одну даже на минуту…

- Идите ложитесь в постель, - наконец приказала бледная и решительная сестра. – Я сама приму у вас роды, миссис Бернс. Все будет хорошо.

- Угу, - простонала Фрэн, порадовавшись, что этого не видит ее муж.

Да даже если и все будет плохо – уже ничего не сделать.

Справились они на удивление хорошо – вдвоем, вернее, втроем. Непрошеный сын Бернсов так рвался в этот мир, что не только родился на месяц прежде срока, а и вышел всего через четыре часа после начала родов.