Фантом памяти

Разумеется, я тут же согласился дать ей развод. Лина несколько поостыла, поблагодарила меня за понимание и сказала, что через несколько дней уезжает в Шотландию на месячные языковые курсы, а после возвращения, в середине мая, займется расторжением нашего брака и устройством новой семейной жизни со своим неоперившимся птенчиком. Я со всем соглашался, высказав единственную просьбу ничего пока не говорить родителям: она-то уедет в свою Шотландию, ее там не достать, и все коллективные усилия по пропиливанию черепа достанутся мне одному. А то, что пропиливание начнется и будет чрезвычайно интенсивным, я не сомневался, и родители Лины, и моя матушка встанут в мощную оппозицию нашему решению развестись.

Когда в голове у моей супруги созрел этот чудовищный по своей безнравственности план? Наверное, когда ей позвонила моя Ольга Андреевна и сообщила, что я потерял память. Дело в том, что ее прекрасный сексуальный Ромео в полном соответствии с текстом Шекспира внезапно остыл к своей перезрелой пассии и явно вздохнул с облегчением, когда она убыла совершенствовать разговорный английский. Дня за два до аварии я увидел в газете фотографию, на которой он обнимал прелестную девушку, свою ровесницу, а заметка под фотографией поведала мне о том, что дочь крупного олигарха, известного на всю страну владельца медиахолдинга, наконец официально представила на празднике по случаю дня рождения своего избранника, венчаться с которым она собирается через десять дней где-то в экзотической стране, а свадьба состоится тремя днями позже уже в другой стране, менее экзотической, но более престижной, то есть экономически развитой. Иными словами, в отсутствие мамки мальчик быстренько вылез из подполья и собрался линять за пределы досягаемости. Конечно же, Лина об этом узнала. И испугалась остаться у разбитого корыта. И осталась бы, если бы не моя амнезия.

Я представил себе, с каким отвращением она занималась со мной любовью, когда приехала в санаторий и рассказывала о нашей вновь вспыхнувшей страстной любви. Ее тошнило от каждого моего прикосновения, она имитировала удовольствие, притворно стонала, а я, идиот, радовался... Боже, какая гадость! Лина дважды унизила меня, сначала на даче, когда объясняла мне, до какой степени я ей омерзителен, а потом после аварии, когда обманывала. Неужели я действительно сам навлек на себя все это?

Но как бы там ни было, она не приедет на дачу, пока я сам не попрошу об этом. Ей невыносимо видеть меня, она и сама оказалась униженной и отвергнутой, ей нужно зализать раны, а я - живое напоминание о том, что случилось. И потом, уж близости-то со мной она точно не хочет. Поэтому будет строить из себя заботливую жену, пекущуюся о соблюдении покоя для вдохновенного супруга. Как явно обрадовалась она позавчера, когда я вернулся из Франкфурта и заявил, что собираюсь осесть на даче! Даже не сумела скрыть облегчения, а я, кретин, боялся, что она станет предъявлять претензии на мое "отвратительное дряблое" тело, головную боль симулировал. Дурак, дурак, трижды обманутый лопух!

Но я не могу объяснять все это Елене. Пусть она на сегодняшний день самый близкий мне человек, но рассказывать ей о том, как меня обманула и унизила жена, я не в силах.

- Лялечка, родная, давай не будем копаться в моей семейной жизни. Просто поверь мне на слово: мы можем спокойно находиться на даче столько, сколько захотим.

- Но у меня работа, - неуверенно возразила она. - Сегодня воскресенье, я свободна, а завтра я уже должна работать.

- Отмени, - безапелляционно потребовал я. - Позвони и скажи, что ты все отменяешь.

- Я не могу, Андрюша. Дело ведь не только в деньгах, которые я этим зарабатываю. Дело в людях, которые нуждаются в помощи и надеются на то, что я им помогу. Они верят, что я научу их бороться с болезнью.

- Я тоже нуждаюсь в твоей помощи.

- Не так, как они. Когда ты был болен, я тебя лечила. Теперь больны они, и тебе придется уступить меня им.

- Но я не могу расстаться с тобой! - я уже почти кричал. - Я чудом тебя нашел во второй раз. Я не могу от тебя оторваться.

- Не отрывайся, - она снова улыбнулась, прижалась ко мне. - Ты можешь остаться здесь, тебе совсем не обязательно возвращаться на дачу. Ты же сам сказал, что жена тебя не контролирует, на дачу приезжать не будет, на звонки по городскому телефону ты не отвечаешь, а мобильный телефон - великая вещь: с одной стороны, ты всегда на связи, а с другой - невозможно проверить, где ты на самом деле - в Москве, на даче или вообще за границей.

В этом был свой резон. И в самом деле, почему бы мне не остаться у Елены? Конечно, работать здесь я не смогу, но я и не собираюсь. Мне нужно разобраться со своими делами, обеспечить собственную безопасность, а этим даже удобнее заниматься, находясь в Москве, нежели за городом.

- Мне нужно взять ноутбук с материалами и собрать туалетные принадлежности. Ты поедешь со мной?

Елена молча кивнула, скинула халатик и достала из шкафа джинсы и свитер.

* * *