Фантом памяти

- Твои поклонники из числа местных, на встречу с которыми ты не доехал. Дежурят по очереди, они мне сами сказали, я с ними только что разговаривала. Волнуются, как ты да что ты. Им кто-то из медсестер сказал, что ты потерял память, так они уже два дня возле больницы тусуются, все обсуждают, как ты теперь жить будешь и сможешь ли книжки писать. Друг другу "Просто Марию" пересказывают и гадают, у тебя так же, как у Марии, или как-то по-другому.

- Какую Марию? - не понял я.

- Ну сериал такой был, мексиканский, что ли, или бразильский. Вот, а еще там журналисты пасутся, им тоже кто-то сообщил и про аварию, и про потерю памяти, и они ждут, когда можно будет урвать кусочек информации. Врачи-то молчат как партизаны, и сестры тоже, им, видно, внушение сделали после того, как поклонники начали больницу осаждать. В общем, пап, во всех газетах уже про тебя написали, но без подробностей. Теперь ждут деталей.

Светка говорила быстро и возбужденно, и даже в сумраке мне было видно, как блестят ее глаза. Как только она выйдет отсюда, на нее набросятся журналисты, она ведь не медик и тайну хранить не обязана. И я точно знал, что она ее хранить не будет.

- Как твои дела? - как можно спокойнее спросил я, пытаясь увести разговор от проблем моей провалившейся памяти.

- А, какие там дела! - она беззаботно махнула рукой. - За неделю ничего существенного не произошло, а все остальное ты и так знаешь.

Выходит, я виделся с ней неделю назад. Интересно, при каких обстоятельствах? Приходил к ним домой, давал очередную порцию денег? Или встречался с дочерью отдельно?

- Ну, всякое бывает, - осторожно ответил я, в полном тумане нащупывая ногой тропинку. - За неделю ты и замуж могла выйти, и институт бросить.

- Пап, ты что?

Глаза у Светки расширились, потом внезапно сузились и превратились в щелочки, сквозь которые едва пробивался блеск светлых глаз. Попугайчик сел на веточку и склонил набок пеструю головку, обдумывая ситуацию.

- Ты что, - медленно произнесла она, - и в самом деле ничего не помнишь?

Я счел за благо промолчать. Пусть думает, как хочет.

- Может, ты удивляешься, что я к тебе примчалась? Не понимаешь, почему это я столько лет на тебя дулась, а тут вдруг прилетела?

Я продолжал молчать, потому что вопросы моя дочь ставила абсолютно правильные, и это наглядно свидетельствовало о том, что она вовсе не так глупа, как я о ней думал.

- Все ясно, - она вздохнула. - Ты действительно не помнишь. Ну хотя бы как мы с тобой встречались в Александровском саду, ты помнишь?

- Нет, - наконец признался я. - Когда это было?

- Осенью, в октябре. Я сама тебе позвонила и попросила, чтобы ты со мной встретился один на один, без мамы. Мне нужно было с тобой посоветоваться.

- И как, посоветовалась?

- Да. Я тебе все рассказала, объяснила, почему не могу рассчитывать на маму, на ее понимание. Ты обещал мне помочь. И я тогда вдруг поняла, что ты мне очень близкий и родной человек и что я была такая дура, когда отворачивалась от тебя. Мама меня не понимает, а ты понял сразу. Ты пообещал все устроить. Я так надеялась... Мы надеялись... А ты, выходит, все забыл.

- Ну так напомни мне, - предложил я.

Оказывается, моя дочь действительно бросила институт, тут я попал в точку, хотя тыкал пальцем в небо. Уже на четвертом курсе она вдруг ни с того ни с сего поняла, что выбранная профессия ей не интересна, она больше не хочет быть экономистом, а мечтает найти себя в продюсировании музыкальных проектов. И она теперь любит некоего Гарика, безумно талантливого музыканта, за которого собирается выйти замуж. Но для настоящей раскрутки этого дивного самородка необходимо поехать в Англию и там на хорошей студии записать два его диска. То есть для начала надо бы написать песни и композиции, чтобы хватило на два часа звучания, для чего нужно создать условия для творческого процесса. А потом уже договариваться с англичанами, оплачивать студию и работу технического персонала и записывать диски. Потом нужно сделать клип и пропихнуть его на телевидение. Клип надо заказывать у хорошего клипмейкера, а хороший - значит, дорогой. Я с пониманием отнесся к творческим исканиям любимой дочери, пожелал ей счастья в личной жизни и успехов на новом поприще и пообещал, во-первых, ничего не говорить ее матери, а во-вторых, дать денег. Много. Чтобы хватило на жизнь в период творческих исканий, на запись дисков и на создание клипа. И в-третьих, когда клип будет готов, использовать свои многочисленные связи на телевидении и пристроить клип на один из телеканалов. Ну застрелите меня, если я помню хоть что-то из рассказанного Светкой!

- И сколько денег я тебе уже дал? - поинтересовался я.

- Пока нисколько. То есть ты дал штуку баксов, чтобы мы с Гариком пока перекантовались, и сказал, что в январе ты сдашь в издательство новую книгу, получишь гонорар и дашь все остальное.

- Дал?

- Нет.

- Почему?

- Не знаю, - Светка жалобно вздохнула.

- Может, я книгу не сдал? Не дописал ее?

- Да ты что, пап, она вышла уже, на всех лотках продается.

- "Время дизайна"? - уточнил я на всякий случай, чтобы понимать, о какой книге идет речь.