Фарадей

Фарадей старался четко придерживаться принятого им распорядка, но ему это не всегда удавалось. Он никогда не был сухим педантом. Работа в Институте была до такой степени увлекательна, что нередко он засиживался в лаборатории до позднего вечера, жертвуя вечерами «для личных дел», откладывая встречи с близкими друзьями. Он никогда не покидал лаборатории, пока не выполнял поставленного задания, сколько бы времени и сил оно ни потребовало. Утомление заставляло его иногда признать, что он «чувствует себя усталым и отупевшим». Работы у него так много, что он постоянно жалуется на недостаток времени. «Если ты сравнишь, — пишет он Абботу, — количество моего времени с тем, что в его пределах должно быть сделано, то ты простишь задержку в нашей корреспонденции с моей стороны». И тут же подчеркивает: «я не жалуюсь: чем больше у меня работы, тем больше я учусь».

Действительно, Фарадей никогда не переставал учиться. Непрерывно овладевая наследием прошлого, Фарадей в то же время не переставал искать новых, доселе не известных науке, данных. Но он прекрасно понимал, что хорошему исследователю-естествоиспытателю необходимо в совершенстве владеть искусством экспериментирования. И он постиг его настолько, что впоследствии в ученом мире пользовался исключительной славой «короля» экспериментаторов. Внимательное изучение биографии Фарадея показывает, что такой высокой степени совершенства он достиг только благодаря упорной работе над собой, кропотливому и тщательному изучению своей новой специальности. Строгий режим семилетнего ученичества оказал, по-видимому, свое влияние. Традиции ремесленника-виртуоза, умение в совершенстве выполнять все разнообразие необходимых деталей, сознание глубокой ответственности за свою работу, привитые ему еще с детства в мастерской хозяина, в данном случае оказались весьма благотворными.

Именно стремление Фарадея стать мастером своего дела, было той характерной чертой, которая отличала его от многих исследователей. Конечно, Фарадей был необычайно талантлив, но не только таланту обязан он своими исключительными достижениями. Решающую роль сыграла, несомненно, его непреклонная воля к разрешению поставленных задач и неустанная работа над собой.

К сожалению, его непосредственный руководитель Дэви, будучи бесспорно крупнейшим ученым, был плохим учителем. От него Фарадей, как было сказано выше, научился преимущественно тому, чего делать не следует. Дэви относился к типу тех, редко одаренных людей, которые знают о своих способностях и только на них надеются. Обыкновенно такие люди пренебрежительно относятся к тонкостям техники своего дела и обращают мало внимания на собственное развитие. Эти особенности своего руководителя молодой ассистент заметил сразу же. В круг обязанностей Фарадея входило переписывание сделанных Дэви различных заметок и конспектов, которые английский химик обычно уничтожал. Фарадей, даже не вполне отдавая себе отчет в научном значении подобных записей, с самого начала попросил у Дэви разрешения собирать его черновые бумаги. Впоследствии они составили два об'емистых тома весьма ценных рукописей. Воспитанный в трудовой среде, Фарадей понимал, что такое труд, и с уважением относился ко всякой выполненной работе.

Однако было бы неверным считать, что в Институте Фарадею нечему было учиться. Наоборот, именно этому учреждению он обязан больше всего. Здесь разрабатывались важнейшие научные проблемы под руководством выдающихся английских ученых, от которых Фарадей многому научился.

Ближайшими руководителями Фарадея были Брэнд и Дэви. Профессор химии Брэнд, являясь квалифицированным специалистом в своей области, ничем особенным науку не обогатил. Имя же Дэви неразрывно связано с историей естествознания XIX века. Об отношениях между Фарадеем и Дэви сохранилось много материалов. Правда, отношения эти не всегда характеризовали Дэви с лучшей стороны. Кроме неприятных моментов, пережитых во время путешествия по Европе, в дальнейшем между Фарадеем и Дэви были и другие, более тяжелые, столкновения на общественно-научном поприще. Об этом подробнее будет сказано в следующих главах. Но Фарадей всегда считал себя обязанным Дэви и в самые неприятные минуты не забывал, что совместная работа с крупнейшим английским химиком имела для него исключительное значение.

Когда Фарадей поступил в Королевский институт, Дэви находился на вершине научной славы. Основные его открытия и исследования были уже сделаны, и он постепенно сокращал свою научную деятельность. Он отказался от должности в Королевском институте, но, будучи одним из его создателей, не мог легко порвать с этим учреждением. Долгое время оставался он в Институте на положении «почетного профессора» и продолжал экспериментальную работу в лаборатории.

Наиболее выдающимся достижением Дэви за это время было изобретение безопасной лампы для шахтеров, известной под названием «лампочки Дэви».