Фаранг (Дилогия)

— Креветки фаршированные

Бац!

— Дима, хватит! Я лопну!

Кореец кивнул и исчез на кухне. В столовой не было стен и под огромным навесом гулял прохладный ветерок, вызывая приятный озноб. Кроме повара и самого Сенсея здесь завтракала ночная смена караульных. Пара немцев приветственно кивнула и на корявом русском языке пожелала доброго утра.

Почему пёстрое сообщество робинзонов выбрало в качестве средства общения русский язык — Сенсею было не очень понятно, хотя он и подозревал, что причин тут было две.

Во-первых, казахское большинство населения поголовно владело им на уровне родного. А во-вторых, казахи и не надеялись победить русскую лень и заставить полсотни славян срочно выучить ещё один язык. Турки спокойно говорили на обоих языках, а немцы твёрдо взялись учить русский. В итоге все сто восемьдесят человек общались на совершенно невообразимой языковой смеси, основой которой был русский язык, в который были щедро добавлены казахские, турецкие и немецкие слова.

Сезон дождей раз и навсегда остановил начавшееся было расселение посёлка по национальным "хуторам". Народ сбился в одну кучу не считаясь и не делясь. Только взаимопомощь и взаимовыручка позволила пережить дожди без потерь. Ну и, конечно, знания и помощь тайских моряков.

Хотя и здесь бывали исключения — Данияр, например, всю свою команду на "Ураган" сформировал из казахов, отдавая предпочтения сильным и низкорослым мужчинам. На вопрос недоумевающего Сенсея 'почему', Данька лишь отмахнулся и заявил, что, мол, "если зажмуриться и отвернуться" то издалека загоревшие до фиолетового состояния азиаты сойдут за местных аборигенов. А блондинистые шевелюры и пшеничного цвета бороды на его корабле будут не в тему. Народ дружно поржал и обозвав "Ураган" первой боевой галерой ВМС РК, отправил его в плаванье. К началу похода у трофейного судна убрали высокий резной нос и капитан Кхап уверил Данияра, что издалека "Ураган" можно принять за вполне обычный корабль.

Слопав порцию острых креветок и запив всё это дело лимонной водичкой, Дима с наслаждением вытянулся в своём личном плетёном кресле. Утро начиналось просто замечательно! Дел особых не было и можно было просто насладиться прохладой утра и тишиной.

Глава посёлка закрыл глаза и задремал.

"Хорошшшш…"

Дима успел провалиться в блаженную негу, как в столовую, громко топоча и тяжело дыша, влетел взъерошенный Макс и разом перебил весь сон. Оглядевшись выпученными глазами и увидав начальство, он подскочил к Мельникову и разинул рот.

— Там. Таааам.

Говорить у Укасова не получалось. Он сипел, тыкал пальцем себе за спину и не мог вымолвить ни слова. Дима похолодел.

— Что? Дикари? Ну? Говори!

Максим, получив звонкую оплеуху, кашлянул, втянул в себя воздух и завопил.

— Там Витька вернулся!

Это было как в кино. Катя ждала его на берегу. Одинокая стройная фигурка никак не отреагировала на шум моторной лодки. Женщина просто стояла на песке и, умиротворённо улыбаясь, выжимала воду из волос.

У Витьки остановилось сердце. Ничего не соображая и ничего не видя вокруг он "сошёл" с несущейся на полном ходу лодки и рванул к НЕЙ вплавь.

"Дурак! Второй раз уже прыгает…"

Катя бросила волосы и молча бросилась в воду.

— Егоров… ты… зачем… опять…

Витька не понимал о чём его спрашивают. Он не понимал ни слова. Он снова и снова целовал солёные губы любимой, дыша своей женщиной, впитывая её кожей, каждой клеточкой своего тела.

— Ты зачем…

— Всегда… всегда, любимая… я буду прыгать всегда…

Катя на секунду замерла, очень серьёзно глядя на своего мужчину, а потом, наконец, залилась слезами.

Когда тебя обнимают руки любимой женщины — это восхитительно, а если ещё и ноги…

В общем, они "утонули".

Егорова на пляже не было. Вместо знакомого верзилы на надувной лодочке сидел немолодой мужчина с типичными хохляцкими усами и смущённо улыбался толпящимся вокруг него людям.

— А где Витя… — Пробежку длиной в километр Мельников даже не заметил. — Грхм! Дмитрий.

— Пётр, — мужчина в ответ солидно поднялся, хотя и было заметно, что его ещё покачивает после плавания, — а Витя…

Аборигены, жившие на берегу, заулыбались.

— А он сейчас занят!

Сенсей неверяще оглядел одежду гостя, его лодку, принюхался к запаху раскалённого металла и сгоревшего топлива и облапив Петра своими ручищами, счастливо захохотал.

— Нет, хлопцы, у нас субординация и выслуга лет, — Шевченко развёл руками и битком набитый зал столовой ответил разочарованным гулом, — пусть вам Витя доклад делает.

— Да он там…

— Второй день из дома не вылазят!

— Дядя Петя, да сколько можно ждать?

Шевченко покачал головой.

"И смех и грех"

Действительно, жители посёлка орали вроде бы возмущённо, но лица у них при этом улыбались. Все прекрасно понимали, что Витьке сейчас не до них. И вообще, он вернулся сюда только по одной причине. Которой сейчас и занимался.