Фараон Хуфу и чародеи

— Клянусь Амоном! Речи этого молодого жреца надобно понимать так: «Я пленил сына твоего Анх-Гора. Так что теперь пусть мне лучше выдадут диадему бога Амона. Я прикажу доставить ее на священную барку и уплыву с ней на север в мой город Буто». Если бы молодой жрец просил драгоценности, или золото, или серебро, я бы все повелел ему дать. Но я никогда не отдам ему диадему бога Амона! Не будет он пышно праздновать в Фивах свою победу и не увезет он диадему Амона в свой город Буто!

В это время к фараону приблизился военачальник и верховный жрец Таниса, столицы Нижнего Египта, прибывший в Фивы, чтобы воздать хвалу своему богу Монту-Ра. Он приблизился и обратился с мольбой к богу Монту, владыке города Гермонта, чтобы Монт не дал увезти изваяние бога Амона из Фив.

Фараон желал окончить переговоры, но военачальник и верховный жрец Таниса обратился к нему и сказал:

— О великий мой господин! Есть у меня талисманы против всех врагов. Узнай, что случится с этими азиатами, и возрадуйся в сердце своем! Не следовало им приходить сюда из-за владений прорицателя бога Амона! И если они посмеют поднять оружие против тебя, им придется сразиться со мной!

Тогда фараон благословил военачальника и верховного жреца Таниса и отпустил его.

Военачальник и верховный жрец Таниса облачился в доспехи и вышел на берег над священной баркой Амона. Обратился он к молодому жрецу, который стоял на барке, и сказал:

— Подумай, какое зло совершил ты со своими людьми, когда поднялся на барку бога Амона! Священную барку захватили вы силой оружия и поставили другого жреца на барку Амона! Если вы пришли сюда ради владений прорицателя бога Амона, то сойдите на берег и возьмите их. Но если ты явился сюда, чтобы сражаться, сойди на берег и сразись со мной!

На это ответил ему прорицатель Гора:

— Я знаю тебя, военачальник и верховный жрец Таниса! Мы все тебя знаем, человек с севера. Рассказы о твоей многоречивости доходили до нас не раз. А потому я прикажу сейчас кому-нибудь из моих азиатов, чтобы он сошел к тебе на берег. Поболтай с ним часок!

И молодой жрец кивнул одному из тринадцати азиатов, находившихся с ним на барке.

Азиат поднялся, взял свое оружие и спустился на берег. Он приблизился к военачальнику и верховному жрецу Таниса и набросился на него, словно нянька на непослушного ребенка. Он схватил его за доспехи, швырнул его на землю, связал ему руки и поверг себе под ноги в прах. Затем он приволок его на священную барку, бросил в трюм к Анх-Гору и захлопнул над ним люк.

После этого азиат в полном вооружении сошел с барки, дабы омыться и приготовиться к пиршеству вместе с товарищами. А за ним вся команда сошла на берег. Они пили жертвенное вино и веселились перед ликом Амона, на глазах у фараона и всех отрядов египетских.

И тогда отверз фараон уста свои и горестно возопил:

— Когда плыл я под парусом к югу, боевое судно сына моего Анх-Гора с воинами египетскими шло впереди кораблей фараона. На мачте несло оно золотой щит с начертанными на нем словами: «Я — первый щит Египта». А боевое судно военачальника и верховного жреца Таниса замыкало строй кораблей фараона. И на нем начертаны были слова: «Я — великая барка Египта». Но вот явился сюда на юг молодой азиат и захватил «Первый щит Египта» и «Великую барку Египта»! Перед ним весь Египет трепещет, как попавшее в бурю судно, которым уже не правит кормщик. Неужели он всех сильней?! Даже бог великий Амон стоит здесь на западном берегу напротив Фив и не может переправиться в Фивы!

На это сказал ему сын Анх-Гора Те-Гор:

— О великий мой господин! Клянусь твоим ликом, если все отряды египетские не обрушатся тотчас на азиатов, то они запугают и перебьют наших воинов. Нужно двинуть на них все войска фараона!

Но Пекрур возразил ему:

— То, что ты говоришь, — безумство! Что ждет тех, кто захочет отомстить азиатам, захватившим сына фараона Анх-Гора и военачальника, верховного жреца Таниса? Только гибель! Воины фараона не справятся с ними. Для чего же ты говоришь: «Пусть египетское войско обрушится на азиатов и устроит им кровавое побоище»? С нами великий бог Амон. Никогда еще мы ничего не делали без его согласия. Пусть и сейчас фараон его спросит. Если прикажет Амон сражаться, мы будем сражаться, но если будет его повеленье иным, мы исполним волю Амона.

И сказал фараон:

— Добрый совет дал правитель Восточного нома Пекрур.

Повелел фараон вынести статую бога Амона. Он приблизился к ней и вознес молитву. С мольбой обратился он к богу и сказал:

— О великий мой господин, бог великий Амон! Будет ли воля твоя на то, чтобы я повелел отрядам египетским ополчиться на азиатов и напасть на них?

Амон покачал головой и промолвил:

— Нет!

Снова спросил фараон:

— О великий мой господин, бог великий Амон! Будет ли воля твоя на то, чтобы я отдал молодому жрецу владения первого прорицателя храма Амона? И отпустит ли он тогда моего сына Анх-Гора и верховного жреца Таниса?

Амон покачал головой и промолвил:

— Нет!

Спросил фараон:

— О великой мой господин, бог великий Амон! Неужели эти азиаты силой вырвут Египет из рук моих?

Амон покачал головой и промолвил: